Варнак. Северный путь

— Ну крепостица твоя, значит и подвал тоже, — заявила Еля, достав лук. — Как раз меня там и сожрал только что слизень. До чего же мерзкий, скажи?

Она зябко передернула плечами.

— Вы когда уходите?

— Свиристель зайдет и телепортируемся. Как раз придурков с Кистенем тролли прибьют и лагерь гномов сожгут.

— А «Лепреконы»? — не понял я.

— Свалили, кроты бородатые, — презрительно бросила Еля. — Как только поняли, что пролетели, так и ушли в обратно в горы. Ну или где там их цитадель. Не помню точно.

— Слушай, ты какие профессии качаешь? — поинтересовался я, вспомнив об этом аспекте игры, который у меня болтался на позорном никаком уровне, за исключением татуировок. — Если не секрет?

— Алхимик, заклинатель и ученый, — ответила она, качаясь на стуле. — А что?

— Думаю освоить подходящую, интереса ради, — признал я. — Выгодное дело или так? У меня пока только татуировки на первом.

Еля уставилась на меня, как будто в первый раз увидела. Я даже голову пощупал — не выросло ли там чего лишнего.

— Знаешь, честно тебе скажу, — начала она, — тебе бы в стартовые локации. Там и надо начинать. Тут ресурсы уровнем выше, ты их не добудешь. А что добудешь — использовать не сможешь, пока предыдущие уровни не подтянешь.

— Логично, конечно. Я пока с выбором не определился даже.

— Вот-вот! — Палец лучницы уставился в потолок. — Прикидывай, что из всей этой тоскливой скуки меньше всего тебя будет бесить. И выбирай. Сено в полях резать, соревнуясь с травоядными. Рубить кайлом в пещерах, отбиваясь от местных обитателей. Или цедить из неведомых зверушек интересные жидкости из интересных мест во славу алхимии и философского камня.

— Фу, блин! — скривился я. — Травником не так гадко прозвучало.

— Да по тебе видно — какой ты травник-собиратель! — хохотнула Еля. — Ты зачем играешь, все хотела спросить?

— В смысле?

— Ну я играю, потому что в реале инвалид, — неожиданно призналась Еля. — Есть работа в сети, есть деньги, муж даже вполне себе нормальный. Хоть и в командировках постоянно.

— Сочувствую, — произнес я, ощущая себя не в своей тарелке. — Это…

— Да это хреново, — помрачнела Еля. — Но тут у меня есть ноги. Я бегаю, прыгаю, хожу. Это здорово. И все такое реальное, четкое. Мир вокруг, как настоящий. Волшебный. Чудовища, феи, гномы, боги… Понимаешь? Тут весело, нескучно, тут будто и действительно новый путь. Если перенос сознания изобретут, то я первая в очередь встану.

Мы помолчали.

— Нагрузила? — улыбнулась Еля через пару минут. — Да?

— Есть немного.

— Народ, кстати, давно эту тему мусолит с переносом. Но все на уровне баек и слухов. Ты как думаешь, скоро такие технологии появятся?

Я не успел ответить. В дверь ввалилась Мэй, чем-то недовольная. Она сразу раскочегарила печь, с руганью стала искать чайник, да отмахивалась от Алиски, которая симпатизировала девушке и норовила грызануть за ноги. Почти тут же замерцал воздух и в игру вошел Свиристель.

— О! Все в сборе! Еля, ты чего такая потрепанная?

— Да слизень этот, будь он неладен.

— Его наши так и не прошли? Или прошли? — спросила Мэй, отгоняя пинком виверну. — Все не спросила. Вчера вечером собирались всей толпой его прибить.

— Кстати, да! — оживилась Еля. — Сейчас узнаю, кто-то копошился у подвала, когда я улетела.

Только она пропала за дверью, как ввалился Кистень, ворюга с хорошо прокачанной скрытностью, непомерными амбициями и крайне довольный собой. Начал он громко и пафосно.

— Я совершил сегодня очень опрометчивый, но смелый поступок! — заявил он смущенно, но горделиво. — Это апофеоз всей моей деятельности! Высшее достижение!

— Проколол пупок? — спросила Мэй.

— Нет.

— Татуировал пупок? — предположил Свиристель.

— Нет!

— Да расскажи ты уже про свой пупок, — надавил я, — нам всем интересно!

Мэй прыснула, а Свиристель захохотал.

— Да хватит про пупок! Вы достали! — занервничал Кистень, роясь в инвентаре. — Я проник в логово троллей! Вот! Смотрите и завидуйте!

С этими словами он водрузил на стол метровую сушеную рыбину. У нас отвисли челюсти, а Мэй даже стала похожа на персонажа из их аниме, с глазами в половину лица. Вяленый экспонат отдаленно напоминал осетра вытянутым рылом и крупной головой, но на этом сходство с благородным носителем дорогой икры заканчивалось. Корявое червеобразное туловище щетинилось разбросанными невпопад плавниками, похожими на сушеный укроп. От головы до хвоста пролегал шипастый гребень тошнотворно-зеленого оттенка, чешуя же была серой, как жизнь бомжа из теплотрассы. Четыре мутных глаза тоскливо и незряче пялились на окружающий мир. Алиска в страхе вылетела в окно, едва увидев это чудо.

— Это что? — поморщилась Мэй, ткнув уродца ножнами. — Что за гадость? Фу!

— Да лучше бы ты проколол пупок! — заорал Свиристель и прыгнул к окну. — Все наверх! Немедля! В чат отпишите — кто на выходе, пусть валят подальше!

— Что такое? — Мы с Мэй переглянулись. — Ты чего завелся?

— Это… этот… — задохнулся от ярости Свиристель, схватил за грудки Кистеня и принялся трясти. — Ты идиот!