Варркан

— Я не знаю, что это такое. Но могу сказать одно. Если здесь изображен ты, а судя по твоим словам, это действительно так, то стоит ли переживать? Жизнь одна, и для тебя она не оборвалась. Ты рожден под счастливой звездой. Там, у себя, ты погиб, здесь, у нас — жив. Радуйся! Ты умер на одной земле и родился на другой. Такова воля провидения. Я вижу, тебя ждет великое будущее. Люди не врут, говоря, что я ясновидящая. Путь твой не прост, будет много боли, но я вижу, что будущее не обрывается, а лишь скрывается в тумане. Тихий, монотонный голос Берты заставлял забывать о происшедшем, баюкал и укачивал. Стены поплыли, глаза слипались, и я заснул, положив тяжелую голову на стиснутые кулаки.

Следующий день я посвятил тому, чтобы лучше узнать этот мир. Со всех сторон деревню окружали болота и леса. Где-то, за непроходимыми лесами, находилась столица королевства Роксфорд. В сущности, селение было предоставлено само себе.

Здоровяк Лиис являлся своего рода воеводой деревни. Вооруженный отряд насчитывал человек сто. Лэд — второй посетитель и (букинист) — выполнял функции старосты. Это все, что касалось административного устройства, а в остальном деревня жила спокойной, размеренной жизнью. Если не считать одного обстоятельства.

Здесь начинается самое невероятное. С кем бы я ни говорил, все, буквально все, утверждали, что лес наводнен всякой нечистью. Под нечистью подразумевались лешие, боболоки, вампиры и еще черт знает что.

* * *

Поначалу я улыбался, слушая этот бред. Но рассказы жителей были убедительны и слишком подробны. Чем черт не шутит? На свете всякое может случиться, тем более, что я не у себя дома. Я услышал столько незнакомых названий, что мне, не совсем понимающему в чем, собственно, дело, было трудно сразу во всем разобраться. Но одно я усвоил твердо. Эта Земля не такая уж прекрасная и безопасная, как казалось в самом начале.

Даже если отбросить девяносто процентов на суеверия, то остается еще десять процентов, не верить в которые просто невозможно. Конечно, все можно списать на серость лесных людей, но даже если седой дед, сосед по улице, с пеной у рта битых два часа доказывал, что страшнее Бруксы зверя нет, и клялся детьми, что однажды сам попался в лапы врона и только чудом спасся, поневоле начинаешь и сам с опаской поглядывать в сторону леса.

Все заботы обо мне взяли на себя Берта и ее дочь Маро. Меня несколько смущала такая разница в возрасте, и, выбрав момент, я решил расспросить Лииса.

— Понимаешь, старик, — мое тлетворное влияние уже давало первые всходы, — вообще-то у нас не стареют. Лет до восьмидесяти. А потом, если не отправиться в мир гномов, происходит быстрое старение. Берта десять лет назад потеряла мужа в одной из стычек с упырями. Тогда много наших полегло. Берта с горя ушла в пещеры к гномам. Оттуда нет возврата, но она вернулась через три дня. Берта была молода и красива, но по истечении недели — состарилась. Вот с тех-то пор Берта ясновидящая. Она видит будущее, потому что сама была там.

— А что это за мир гномов? Вот только гномов мне и не хватало!

— Этого никто не знает. Когда наступает срок, к людям приходят голоса и зовут с собой. Иногда это происходит днем, иногда ночью, и тогда человек уходит к гномам.

— Может быть, их просто заманивают?

— Да нет, мы б знали. Есть в лесу пещера, вот они туда и идут. Знающие люди говорят, что пещера глубокая — кто зашел, назад не вышел.

— Дурят вашего брата — я считал, что только ненормальный может пойти по зову какого-то там голоса неизвестно куда, — у нас тоже такое случается, гипнозом называется.

— Если бы дурили, мы бы знали. Вещуны на что?

— Людей не жалко?

— Это да! Жалко.

Солнце начало неторопливо спускаться к зеленому шатру, когда в комнату, без стука, к чему я никак не мог привыкнуть, зашла Берта.

— Чужак, там к тебе Лиис с Лэдом пришли. Во дворе сидят.

Накинув куртку, я вышел во двор. Они сидели на бревне и играли с собакой.

Если быть точным, то это не совсем собака и называется совершенно иначе. Просто я решил для себя, что гораздо проще называть все вещи и предметы именами, к которым я привык.

Так вот. Лиис и Лэд играли с тварью, по внешнему виду напоминающей земного кабана с густой шерстью. Вместо симпатичного пятачка у животного имелась внушительная челюсть. Маро оказалась права насчет их ума. Действительно, сообразительные милашки. Как мне стало известно, собаки считались полноправными членами деревни и убийство животного, умышленное или нет, строго каралось. Ребята заметили меня и поднялись. — Значит, ты рубил дрова булой? — Лэд посмотрел сверху вниз.

— А разве это запрещено? — я не понимал в чем дело.

— Да нет, но сейчас ты пойдешь с нами.

— Куда, если не секрет?

— Не волнуйся, будет интересно. А потом мы сходим и наберемся сил. — В баню, — вставил Лиис. Упоминание о бане вызвало нестерпимый зуд под лопатками.

— Что ж мы стоим? Вперед! — И не обращая внимания на опешивших парней, я вышел на улицу.