Варшава -44 (СИ)

Примерно 12-13 февраля группа Кузнецова находилась в районе с. Ганычев. Где Кузнецов посетил больных тифом партизан отряда Медведева рядового Федора Приступа и Василия Дроздова, входивших в состав разгромленной УПА и немцами группы Крутикова. Согласно заранее выработанному плану они обосновались в пустой хате села Ганичево, где должен был быть организован "маяк". Оба знали Кузнецова как разведчика отряда "Победители". По их словам Кузнецов был в немецкой форме, прикрытой каким-то халатом, и спрашивал о наличии радиостанции, а так же расположении отрядов УПА. Остальные члены его группы были в гражданской одежде. Кузнецов сообщил партизанам, что выполнил свое задание и возвращается в отряд, а если не получится, то постарается со своей группой пересечь линию фронта.

Факт встречи Приступа и Дроздова с Кузнецовым подтвердили участники еврейского партизанского отряда, действовавшего в лесах Перемышлянского района на Львовщине под командованием Оиле Баума: Абрам Бронштейн, Абрам Израилевич Баум и Марек Пейсахович Шпилька.

Не позднее 14 февраля Кузнецов покинул партизанский отряд Баума. По просьбе Кузнецова боец отряда Самуил Эрлих вывел их в нужном направлении, к линии фронта.

Шли в немецкой форме, Кузнецов только отпорол погоны на шинели.

9 марта Кузнецов и его спутники Каминский и Белов вышли к селу Боратин Бродовского района Львовской области, занятому отрядом УПА. Где полковником Медведевым было определено местонахождение разведгруппы отряда "Победители" для связи с Кузнецовым.

На хуторе группа Кузнецова увидела людей в военной форме. Кузнецов послал Белова в немецком обмундировании к крайней хате. Тот постучался, спросил: войска есть? Ему сказали, что есть, только не ваши, а с "зирками", то есть со звездочками. Это были бандеровцы в нашей форме. Их Кузнецов и его ребята приняли за своих. Пошла пальба, и Николай Кузнецов с двумя своими бойцами были убиты. Это подтверждают показания хозяина дома - Голубовича, его членов семьи, а так же соседи и бывших бандеровцы из сотни "Гуцулка".

Кузнецов был убит, бандеровцы нашли его отчет. Тогда поняли, кто попал им в руки. Начали торговаться с немцами. Сообщили, что он взят полуживым, и в качестве доказательства дали отчет. Поставили условие: отдадим русского разведчика вам, если вы освободите находящихся в концлагере жену и детей Николы Лебедя. Бандеру тогда немцы держали под арестом, и Лебедь его фактически замещал. В конце концов, немцы согласились их хорошо кормить и обещание выполнили. Сопровождавших Кузнецова - Каминского и Белова похоронили в соседней деревне. Поп Ворона, совершавший обряд погребения, рассказывал, что немцы привезли на повозке двух людей. Оба - в немецкой форме, но без погон. Через неделю бандеровцы сообщили немцам: Кузнецов убит, гранатой, при попытке к бегству.

На основании этого шефом СС и полиции на Украине Прютцман был составлен соответствующий рапорт. Отчет Кузнецова за подписью "Пух" был обнаружен подполковником Медведевым в архивах Львовского гестапо. Вернее, копию этого отчета, оригинал начальник тамошнего гестапо переслал в Берлин Мюллеру.

Возможное захоронение группы Кузнецова было обнаружено 17 сентября 1959 года в урочище Кутыки благодаря поисковой работе Николая Владимировича Струтинского.

Актом судебно-медицинской экспертизы от 17 декабря 1959 года - рост, строение черепа, нижней челюсти, расположение и дефект зубов, отсутствие кисти правой руки убедительно доказывают сходство со словесным портретом Кузнецова, того, кто погиб в марте 1944-го в Боратине, в хате Степана Голубовича. Отсутствие правой кисти - свидетельство того, что Николай Иванович подорвал себя и врагов гранатой.

В отношении письма якобы написанного Кузнецовым 10.11.1958 г. Валентине Довгер. Где он сообщается, что мол, жив, люблю... Это фальшивка, что подтвердили почерковеды и орфографические ошибки, не свойственные Николаю Ивановичу. В деле есть показания Николая Владимировича Струтинского входившего в пятерку Кузнецова и хорошо его знавшего.

Таким образом, можно считать доказанным, что Кузнецов в связи со своей гибелью весной 1944 г. никак не мог быть причастным к смерти в августе 1944 года группы высших чинов "Армии Крайовой" в Варшаве.

* * * * * * * *

(Реал. Ист.) Письмо Н. И. Кузнецова

Завтра исполняется 11 месяцев моего пребывания в тылу немецких войск.

25 августа 1942 года в 24 час. 05 мин. спустились на парашюте, чтобы нещадно мстить за кровь и слезы наших матерей и братьев, которые стонут под ярмом немецких оккупантов.

11 месяцев я изучал врага, пользуясь мундиром немецкого офицера. Я готовился к смертельному для врага удару, пробивался в самое логово сатрапа - немецкого тирана на Украине Эриха Коха.