Варшавская вендетта

Назначая свидание пану Ковальскому, я решила не мудрствовать и предложила встретиться в кафе при гостинице. В преддверии рождественских праздников многие стали украшать магазины, кафе и частные дома гирляндами и фонариками, для создания соответствующего настроения, в лихорадочном ожидании покупательского бума.

Менеджер нашего кафе тоже не остался в стороне.

Правда, кроме обычных гирлянд, а также изображений Санты, саней и оленей, служащий вынес в зал фонари, по виду старинные. В них вставлялись свечи, которые было положено зажигать вечером, когда стемнеет. Это должно быть очень красиво. Наверное, приятно смотреть, как колеблющееся пламя свечи отбрасывает блики на толстые цветные стекла фонаря. Должен создаваться дополнительный уют и чувство ожидания наступающего праздника.

Мои размышления прервало появление молодого высокого мужчины в костюме и строгом коротком пальто. Он, как только вошел внутрь, расстегнул верхнюю одежду, поправил шарф, снял головной убор, тряхнул светлыми, модно подстриженными волосами и начал оглядываться.

Я махнула рукой, и молодой человек двинулся в мою сторону.

– Приветствую. Полагаю, вас зовут Евгения Охотникова? – с вежливым поклоном поинтересовался он.

– Здравствуйте. Ян Ковальский? – в ответ улыбнулась я.

– Да, с приездом. Очень рад встрече и знакомству с вами, Женя! Даже не подозревал, что у Марека невеста настоящая красавица.

– Спасибо, – я помолчала несколько секунд, – откровенно говоря, вас я тоже не-много иначе себе представляла.

– Правда?

– Да, несколько старше.

Неожиданно молодой человек густо покраснел:

– Вы правы, пани Евгения, мне действительно не хватает опыта. Но, нанимая адвоката, пан Збигнев настаивал именно на том, чтобы претендент был как можно более молодой, лучше сразу после окончания института. Марек уверял, что на опытных адвокатах клейма ставить негде. Все, как один, лжецы, выжиги и плуты.

– Узнаю Марека. И что, – усмехнулась я, – пан Збигнев был прав?

– Я честный человек! – торжественно заверил Ян и снова густо покраснел.

– Что ж, это замечательно, – кивнула я и тем самым словно подвела черту под ритуалом знакомства и приветствий.

Правда, потом мы еще немного поболтали, договорились называть друг друга на «ты» и по именам, чтобы упростить общение.

После нам принесли по чашечке кофе с чизкейками. И мы продолжили деловой разговор.

– Ян, расскажи мне, пожалуйста, все обстоятельства ареста Марека. И заодно объясни, в чем именно его обвиняют?

– Это очень странная и темная история, Женя. Но Марека обвиняют в убийстве тетки Ядвиги.

– Я в курсе истории его семьи. И так понимаю, Марек и вас посвятил в обстоятельства гибели его родителей? Также вы знаете о том, что последовало дальше?

– Да, парень пылал гневом и жаждой мести. – Произнеся эту фразу, молодой мужчина резко замолчал, словно внезапно поперхнулся. – Боюсь, это прозвучало несколько двусмысленно. То есть скорее обвиняет Марека, чем оправдывает.

– Тебе не нужно оправдывать Марека в моих глазах. Я ему верю и верю в его невиновность. Он собирался отомстить, но планировал пойти законным путем. И мы вместе обязательно докажем, что Марек не мог быть причастен к убийству Ядвиги.

– Понимаю. И сейчас все расскажу. Но начать я должен с того скандала при заселении.

– Конечно, Ян, время есть. И я тебя внимательно слушаю.

– Загородный дом Збигневых находится в нашем воеводстве на краю старого леса. От Белостока семь километров по пятьдесят восьмой восточной трассе. Лев Збигнев, отец Марека, завещал дом, бизнес и прочее имущество жене Злате и сыну. И поскольку Злата погибла в один день с мужем, единственным наследником становился Марек Збигнев. Его родственники оформили опекунство над парнем и распоряжались имуществом сначала на этом основании. А потом, когда парень стал взрослым, отдельным решением суда он был признан недееспособным. И Людвиг с Ядвигой продолжили распоряжаться имуществом по собственному усмотрению.

– При этом Мареку они рассказывали, что родители оставили ему лишь только долги.

– Именно! Поэтому парень до последних дней не знал, как именно обстоят дела с его имуществом. И по его просьбе я провел полный аудит, насколько это возможно. То есть я хочу сказать, Людвиг с Ядвигой распродавали имущество родственников на протяжении десяти с лишним лет. И некоторые вещи, например предметы обихода, картины, дорогую посуду и драгоценности, уже не отследить.

– Они что, и посуду продавали?