Варшавское восстание 1944 г. Движение Сопротивления в Польше 1939-1945 гг. Направления. Программы. Практика. Результаты. Часть 2

Продолжавшиеся несколько месяцев переговоры ППР и КРН с левыми социалистами и Централизацией успешно завершались. После того как были созданы (12, 16 августа) их объединенные военные силы и общее командование трех организаций —Армии людовой, Польской армии людовой и военной организации Корпуса безопасности —военный союз был дополнен созданием единого политического центра под названием Повстанческое демократическое соглашение. В эту организацию вошли представители КРН, Рады обороны народу (Совета защиты нации), Центрального комитета молодежи, а также ППС-левица, то есть та часть РППС, которая в декабре 1943 г. отказалась принять участие в работе КРН и создала Централизацию. («Barykada Wolnoṡci» от 28 сентября сообщила, что в состав Рады обороны народу входят 47 комбатантских организаций.) Объединенные вооруженные силы и Демократическое соглашение заявили, что они признают одну лишь власть в стране— власть Крайовой рады народовой и ПКНО —и полностью им подчиняются/300/. В восставшей Варшаве возник третий центр политической власти, созданный ППР. Правда, в военном отношении взаимодействовавший с другими. Для дальнейшего развития событий важным было то, что Централизация – политическое объединение средних слоев города – присоединилась вместе с ППС-левицей к фронту, возглавляемому ППР. 23 сентября заявила об идейной солидарности с КРН – также крупнейшая группа интеллигенции.

Представителям эмигрантского правительства не удалось установить безраздельный контроль над столицей государства. Более того, советский разведчик Олег зафиксировал, что «постепенно среди населения появились протесты против руководства Армии Крайовой». 18 сентября имело место вооруженное выступление групп гражданского населения против руководства АК, они стремились устранить его «как элемент, из-за которого Красная армия не вступает в Варшаву» /301/.

К началу сентября восстание переживало кризис. В ситуационном обзоре №29 командующего округом АК «Варшава» от 8 сентября говорилось: «Неприятель вводит в действие все более тяжелое, результативное (skutecznejsze) оружие, вследствие чего борьба становится все более кровавой и трудной. Сплошное разрушение кварталов делает невозможным действенную оборону этих районов. Уцелевшие защитники – дезорганизованы, практически теряют связи и вместе с гражданским населением деморализуются. Указанные выше явления были видны у защитников Старого Места и Повислья. Уничтожаемое гражданское население, которое героически сотрудничало с нами в первые недели восстания, не видя конца своим мучениям, утратило веру в целесообразность этой акции и находится на грани. Наблюдаются проявления враждебности к повстанцам и их руководству, как военному, так и гражданскому. Настроения эти передаются солдатам»/302/.

Изменение настроений варшавян и повстанцев – причем от первого лица – устами самих жителей доказывает сборник документов спецслужб «Варшавское восстание —2007». Вот что говорил повстанец Г. Вильковяк 27 сентября 1944 г.: «Настроение в АК поначалу было очень хорошее, только на Чернякове плохое. Благодаря суровой дисциплине дух удалось поднять». С конца августа уже отмечается, что боевой дух отсутствует. Легионер В. Спрингвальд 14 сентября сообщал: «Я неоднократно видел, как расстреливали солдат АК за то, что они отказывались принимать дальнейшее участие в безнадежной борьбе». В АК расстреливали полицейских и эсэсовцев, рейхс-и фольксдойче (поляков, заявивших о своей принадлежности к немецкой расе), своих – за шпионаж и сотрудничество с немцами.

Варшавяне по документам этого сборника выглядят не «плакатными персонами», едиными с АК. Миллионное население разное. Фишер даже счел, что «широкие слои населения Варшавы с первых дней восстания его не приняли, по крайней мере не поддержали»21. Одни переходили на сторону оккупантов, другие – могли линчевать немецких пленных. Они помогали раненым: и полякам, и немцам, и солдатам бригады Каминского. Теперь трудно судить, были ли это политические акты или акты человеческого сострадания.