Варвара-краса длинная коса

— Спокойно, Пётр Алексеевич, — одной рукой пытаюсь остановить надвигающийся ураган, второй Алину Владимировну к туалету подталкиваю, чтобы она там Варю в чувство привела, — Мы сейчас с Вами по пятьдесят грамм тяпнем, и я вам все расскажу.

Подталкиваю его за плечо в гостиную, где Варей уже давно стол накрыт. Только жаркое в духовке, чтобы не остыло. Несу. Молча накладываю будущему тестю всё, что вижу на столе, понемногу разливаю коньяк. Пьём.

— Я люблю Вашу дочь. — Кивает — И хочу жениться на Варе. — хмыкает, типа ещё бы я не хотел. Я галстук ослабил, потом вообще снял. — Про беременность Вари сам узнал только что, как и сама Варя, но кольцо давно уже купил. Хотел что бы всё как положено, у вас спросить, при Варе, красиво предложение сделать… Но я не боюсь, честно. Я готов. — За время моего монолога варин папа ещё три раза приложился к коньяку, — Ну не молчите же Вы!

— А что я сказать-то должен, сынок? — И это его «сынок», сказанное с теплотой немного обнадёживает, — Это вон ей решать, — машет рукой на туалет, из которого то всхлипы доносятся, то дикий хохот, то непонятный бубнёж.

— Интересно, что там происходит?

— Даже не пытайся это понять, Витя. Это я тебе как мужик мужику говорю.

Минут через сорок, когда мы с батей уже пересели на диван и активно обсуждаем автомобили, из туалета выплывают наши дамы. Обе без косметики, глаза красные, нос припух.

— Красотки, — Крякнул дядя Петя. Мама закатила глаза, а Варя просто фыркнула. — Так, что-то мы с дороги притомились, пойдем мы с мамой передохнем немного, — говорит, а сам бочком-бочком в прихожую. Мама кивает каким-то своим мыслям, и уходит вслед за папой. В дверях останавливается, и говорит:

— Мы немного поспим с дороги, а то шесть часов ехали, устали. Но вечером созвонимся, пойдем вечерний город смотреть, так что не раскисайте тут. — Подмигивает и уходит.

— У тебя классные родители, — говорю, потому что так правда считаю.

— Знаю. Что будем делать, Вить? — А голос уставший, потухший.

Беру её за руку, веду к столу.

— Для начала ты поешь, а то ничего с утра не ела, всё как белка в колесе. А потом мы поговорим, хорошо? — Кивает, — Тебя же не тошнит? — Отрицательно машет головой. — Кушай, Варюш. — Навалил всего, полную тарелку.

И вот, когда с едой покончено, начинаю разговор.

— Я хочу сказать тебе кое-что, только ты не перебивай меня, пожалуйста. И в глаза мне смотри, мне надо видеть, понимаешь? — Сомневаюсь, что понимает о чем я, но кивает мне. — Так вот, — нервно чешу бровь,

— Я увидел тебя впервые два года назад, на самом деле. — Смотрит шокировано, но молчит. — Я тогда курить ещё не бросил. Вот сидел возле подъезда, сигаретку тянул, как вижу, подъезжает такси, и из неё выплываешь ты. В голубом платье, — смотрит укоризненно,

— Не бузи, не умею я эти цвета различать. Небесно-голубой, индиго, и что там ещё за лабуда бывает? Не знаю, — О! Вот и нежная улыбка на устах. — Так вот, ты была в голубом платье, такая нежная, воздушная. Идёшь, о чём-то своём мечтаешь. Потом села на лавочку напротив, и стала с кем-то по телефону болтать. Так я и узнал, во сколько ты заканчиваешь, и с тех пор подгадывал, чтобы хоть иногда с тобой возле подъезда видеться! — Она в шоке, но молчит.

— Да, представляешь. Я ещё тогда подумал, что такая шикарная девушка никогда не посмотрит на такого как я, в одежде, наверняка пропахшей бензином, и ещё черт знает чем…

У виска пальцем крутит, пыхтит, но не перебивает.

— Долгое время наблюдал за тобой. Но тут увидел тебя с парнем, и мне будто нож в сердце воткнули. Правда. Я тогда неделю бухал. Зарёкся тогда, что не буду больше с тобой встреч искать, — и такая тоска у моей малышки в глазах, но я продолжаю. Я должен ей всё рассказать.

— Когда через несколько месяцев уже другой парень от тебя выходил, я ему лицо немножечко подправил. Честно, не сдержался. Ну, я так понимаю, что он и так тебя бросил в то утро, — кивает, — И вот тут меня заклинило, Варь. Я испугался, что же я делаю? В маньяка превращаюсь. Отвлечься пытался, я эти два года смутно помню. Если честно. Я тогда училище заканчивал, вработу ушел, ну и меня накрывало периодически. И вот недавно я опять сталкерить начал. Встречал у подъезда, домой провожал. Но заговорить так и не решился. Теперь ты все знаешь, Варя, и только тебе решать, хочешь ли ты замуж за такого маньяка? — ну вот, спросил, и даже голос не дрогнул. Дыхание затаил. Жду. На лице у Вари отражается тяжёлый мыслительный процесс, но я не отвлекаю, как вдруг её лицо озаряет улыбка, и я в это время коробочку достаю…

— Вииить, а Вииить, — говорит она на манер Надюхи из «Любовь и голуби», — ты чёй-то, замуж меня зовешь, чё ли?

Киваю, так как дар речи временно утерян.

— Витя, — уже своим голосом, — Вить. Я ж тогда специально на лавочку присела, и разговор этот по телефону разыграла, чтобы на тебя подольше поглазеть. Так переживала, когда ты пропадал периодами, думала, что девушку себе завёл… — ушам своим не верю… Такого не бывает…

— Варюха! Мы с тобой стоим друг друга.

— Согласна. — Эээ…С чем она, интересно, согласна? — Не смотри на меня так! Замуж я согласна!