Варвара-краса и Тёмный властелин

— И жестоко издеваться над ними в тюрьме. — Я хихикнула. — Делать эпиляции всего тела. Я видела, некоторые из твоих подданных жутко волосатые, а другие — чешуйчатые. Таких ощипывать понемногу, чтобы прочувствовали.

Сандрлер содрогнулся, но промолчал.

— Что еще… Упасть, отжаться. Подтянуться. Приседания по много раз. Заставить их работать. Каменоломни там или новый замок тебе построить, пусть кирпичи кладут от забора и до заката…

Девушка помотала головой, явно не поспевая за моим потоком сознания, а меня уже понесло. Этих страшилищ мне жалко не было, так что я отрывалась по полной.

— Еще можно заставить их слушать ужасное пение. Есть у вас кто-нибудь, кто петь не умеет и фальшивит? Вот пусть сидит периодически в камере с провинившимися, поет им песни. Или на барабане играет.

— Ты — извращенка! — сообщил мне Сандро.

— А сам-то? Казнить… Никакого воображения! Ну казнишь ты их, и что? Деньги-то кто тебе выплачивать будет? Это я еще мягкие наказания предлагала. Самых отпетых можно пытать каплями воды.

— Это как? — оживился владыка.

— А посадить у стеночки, и чтобы на макушку медленно капала вода. Жутчайшая китайская пытка! Абсолютно бесчеловечная, но так и жулики твои — нелюди.

Сандрлер посмотрел на меня как-то странно и передернул плечами. Помолчал и сказал:

— Ладно. Давай разберемся со всеми бумагами, а потом мы скопом всех провинившихся и накажем.

Я невольно улыбнулась от того, как это прозвучало: «мы… накажем».

— Кстати! А как к тебе обращаются светлые, которые у тебя в плену? Надеюсь, ты не сказала им моего имени?

— Нет. Они меня зовут просто — Темный Властелин. — И я скромно опустила глазки.

Это очень развеселило моего собеседника. Отсмеявшись, он покачал головой и попросил:

— Сними-ка халат. Посмотрю, что ты с моим телом сотворила.

Я сначала засмущалась, но потом вспомнила, кто на самом-то деле хозяин моего нового вместилища, встала перед зеркалом и отбросила халат в кресло. Некоторое время блондинка меня внимательно рассматривала, а потом ее глаза округлились, брови взметнулись к волосам, и она выдохнула:

— Ты что сделала с моими… с моим… что ты сделала там?! — И она указала на детородный мужской орган.

Я опустила голову, тоже посмотрела и пожала плечами.

— Побрила.

— Что?! — придушенно переспросил Сандро. — Зачем?!

— Ну так… у тебя же там такие заросли были. Негигиенично, да и вообще противно. Надо же как-то следить за собой. Но подмышки, ноги и грудь я, как видишь, не трогала. Все та же поросль.

Таращась на меня безумными глазами, Сандро сдавлено спросил:

— А их почему не тронула? На своем теле ты всё велела удалить.

— Имеется у меня слабость к мужской волосатой груди, — смутилась я. — Это так брутально. А ноги мужчины не бреют, ну если только модели или голубые.

— Какие? Голубые?

— Те, которые нетрадиционной ориентации.

— Какой ориентации? — никак не въезжал Сандро.

— Те, которые любят не женщин, а мужчин.

Ответом мне была долгая тишина.

— А вообще хорошо, что у тебя борода не растет, а то бы я с ума сошла каждое утро бриться. Кстати, а почему на лице нет растительности? Ни у тебя, ни у Керина. Я специально его рассмотрела.

— Так заклинание специальное есть для этих целей, — пояснил Сандро, всё еще пребывая в некотором ступоре от моих откровений и действий. — Один раз прочитал, и всё, больше никакого бритья.

— Да ты что?! — воодушевилась я. — А я пока с кинжалом научилась обращаться, примериваясь к интимной стрижке, чуть всё хозяйство тебе не отчекрыжила. Так почему же ты тогда свой нефритовый жезл не заколдовал?

— Какой жезл? — побледнев от чудом миновавшей его кастрации, сдавленно уточнил владыка, совершенно потерявший нить моих рассуждений. — Нефритовый?!

Я прыснула от смеха и начала перечислять ему все термины, которыми авторицы эротических любовных романчиков называют женские и мужские органы.

— …одноглазый змей, горячие райские врата, пещерка сладострастия, — закончила этот обширный список, который уже давно стал притчей во языцех и объектом глума.

— О боги! — давясь от смеха, произнес Сандро. — Вы совершенно больные! Это же надо придумать столько пошлости!

— Что есть, то есть, — согласилась я. — Кстати, я тебя заставила сейчас убрать не все нежелательные волосы. Когда пойдешь в душ, уж будь любезен сам… — Я стыдливо указала пальцем на то, что ниже пояса.

— Я?! — ужаснулся Сандрлер. — Как ты себе это представляешь?

— Ну как… ручками. Всё равно ведь уже всё осмотрел, ощупал и оценил, когда перенесся в мое тело. И не надо рассказывать мне сказки, что ты этого не делал. Всё равно не поверю.

Отведенные в сторону глаза собеседника дали мне понять, что я абсолютно права. А кто бы сомневался?

— Пещерка сладострастия… — покачав головой, пробормотал Сандрлер. — Ну это же надо?! Ладно, попробую я с этой самой «пещеркой» разобраться. У вас, по крайней мере, это не придется делать кинжалом, и я тебе гарантированно ничего не отрежу.

— Слушай, а как тебе вообще?.. — я неопределенно обвела силуэт своего родного тела рукой. — Ну… я. В смысле… моя внешность.

— Ты очень красивая женщина, Варя, — серьезно ответил Сандрлер. — Очень!