Варвара начинает и побеждает

Следующим действием к телефону позвали того самого отца Бенедикта – черноглазого, высокого, сухощавого, словно хорошо прожаренного на местном солнце. Тот был весьма изумлён покаянным видом хорошо известной ему Барбары – особы непокорной, дерзкой и дурно воспитанной, так прямо и читалось на его нахмуренном челе. Я же с самым смиренным видом принялась излагать свою надобность. И добавила в конце:

- Я понимаю, святой отец, что прошу вас о многом, но наши враги пока показали себя людьми, не нарушающими слова, и вы – служитель Господа, а не маг и не воин. Я буду просить, чтобы вас пропустили в крепость.

- Отнюдь нет, дочь моя, просьба твоя благочестива и законна. Я пройду сквозь ряды неверных, как нож сквозь масло, и пусть они только попробуют остановить меня!

Мне достался воинствующий святой отец? Неплохо, неплохо. Я поклонилась и сказала, что прямо сейчас отправляю гонцов во вражеский стан, а он ответил, что выводит из конюшни своего осла и отправляется в замок.

Конечно, за пределы замка меня никто не выпустил, то есть – Самоцвет вздохнул и сказал, что нечего лезть туда, где могут сделать другие. И назначил гонцами Медузу и Рысь, и велел Рыси чуть что – тащить Медузу в крепость понятно как.

Что ж, закрыли лица, отправились. Им навстречу выехала пара конных, встретились ближе к шатрам, чем к крепостной стене. Дальше один вернулся – видимо, понес известие, потом прискакал обратно. После чего все разъехались по своим сторонам.

- Разрешили, - кивнула Рысь. – Сказали, им нужна графиня Ливарио и этот замок, а местные святые отцы не нужны.

- Вот и славно, - кивнула я.

Так в моём пёстром воинстве прибавился святой отец. Вживе он выглядел ещё примечательнее, чем в магическом зеркале, а как он пробирался через вражеский стан, сидя верхом на осле – мы с удовольствием наблюдали с башни. Говорил что-то грозное и махал посохом, и от него расступались.

Правда, ступив в крепость, он так же грозно глянул и на меня, но я спокойно поклонилась и выразила радость от его прибытия. И попросила провести заупокойную службу как можно скорее.

Что ж, рыцарь Роланд и четверо его погибших ночью воинов были отправлены к праотцам, как подобает. Всё местное население, кроме дежурных, пришло посмотреть и послушать, и я отметила, что к отцу Бенедикту относились с уважением.

- И что же, дочь моя, ты теперь веришь в силу молитвы? – спросил он меня после вечерней трапезы.

- Верю, - коротко кивнула я.

Ох, во что я теперь только не верила! Но я видела своими глазами, что прибытие отца Бенедикта воодушевило многих моих соратников.

- Значит, посланные тебе свыше испытания оказались к добру, - удовлетворённо кивнул он. – Пойдём, побеседуем. Я желаю знать, что с тобой приключилось, как ты избежала неминуемой смерти, и каким чудом вернулась домой.

Я по привычке побрела во внутренний двор, там села на бортик и кивнула – садитесь, мол, рядом.

- Откуда вода? – изумился отец Бенедикт. – Отродясь не могли наполнить, всегда утекала.

- Мне как-то удалось, сама не поняла, - пожала я плечами. – Знаете ли, я не помню, что было раньше. Говорят – слишком большая доза сонного зелья.

Дальше я рассказала свою историю – с точки зрения Барбары, конечно. Дом Вороны не назвала – мол, помогла добрая женщина. И о деталях встречи с Лео тоже не распространялась. Чудо – да и всё. А начиная с прибытия в Орден, уже можно было разливаться соловьём – там-то всё просто и понятно.

- Слава Господу, что сохранил тебе жизнь и вернул на путь истинный, - сказал отец Бенедикт в финале моего рассказа. – Я послушал и понял, что испытания пошли тебе на пользу, ты наконец-то повзрослела и стала настоящей хозяйкой своей земле и госпожой своим людям.

- Так вот надолго ли, - вздохнула я.

- А как то будет Господу угодно, так и станется, - сварливо ответил отец Бенедикт. – Он уже не раз явил тебе свою волю и своё милосердие, а в твоей душе по-прежнему маловато веры! Крепись!

Я только вздохнула и склонила голову – мне показалось, что по логике сюжета это самое подходящее действие. Если эта сила здесь тоже реальна – её следует уважать.

Да и откуда я знаю, кто вообще притащил меня в этот мир и вверг в текущее состояние, то есть – в тело Барбары? Поэтому лишний раз поклониться кому-то великому – голова не отвалится.

Впрочем, отец Бенедикт остался доволен, как я поняла – от настоящей Барбары ему столько смирения отродясь не перепадало. Поэтому он пошел дальше поднимать боевой дух среди населения, а я отправилась проверить караулы перед сном.

В сон клонило немилосердно, и я, убедившись, что всё спокойно и в порядке, отправилась к себе наверх башни. Умыться без свидетелей и поговорить с Барбарой.

Та словно ждала, возникла даже без призыва.

- Скажи, что у вас было с отцом Бенедиктом?

Она нахмурилась и поджала губы.

- Ему все не нравилось. По его словам, отец и я то и дело поступали не так, как должно.

- А теперь он доволен, кажется, только мы в осаде, и от того, что я тут что-то делала, может не оказаться никакого толка.

- Ты войдёшь в летописи как героиня обороны замка.