Варвара не-краса без длинной косы (СИ)

Чует Варвара — будто вся отбитая. На земле лежит. Зябнет. Подниматься надобно. Не даёт отбитость оснований валяться просто так.

Открыла глаза — утро вроде бы. Только чего она на улице-то лежит? До дому что ль дойти не успела? Чудно...

А потом глазами моргнула, да как вспомнила!

Разом подскочила, по сторонам головою вертя. Глазами всё, чего делается, выцепляя.

А ничего и не делается. Поле вокруг чистое. Местами только помятое. Над которым утро занимается. А вот если на ноги полностью подняться — то и Тихона видать. На спине лежит с глазами закрытыми.

Видно натренировалось уж у Вари сердце — не выпрыгивает да не суетится. Только тело в всё движение пришло и рысью к Тихону кинулось.

Ежели опять помёр, то не знает Варвара, что и делать.

Нет, дышит вроде. И лицо морщит, ежели по щекам его побить.

Живой.

— Да не сплю я, не сплю! — говорить даже не разучился.

Можно, наверное, и не лупить больше. Так что с удовлетворительным чувством Варвара на межу села. Ненадолго, правда — как раз сума её под гузно попалась. А там светец. Острый. Пришлось Варваре стоять остаться.

Поднялся и Тихон. Руки в стороны развёл — потягиваясь. Шею сзади размял. Выспался, видать. Хотела уж Варвара спросить, чего снилось, как на полуслове поперхнулась. Рану на Тихоновом колене приметила.

Через штаны красная полоса идёт. Поморщилась Варвара, будто у ней рана эта, а не у Тихона. Да скорее дёрнулась к ней — кровь унимать.

Горячая рана, алым так и мажет.

— Ты чего! — взвился Тихон, ладонь её перехватывая. — Хочешь, чтоб шкура с тебя живьём посходила?!

Да дёрнул вверх, от крови своей подальше. Только красное всё равно на пальцах да на запястье у Вари осталось.

Смотрит Тихон на руку ей глазами страшными. Варя аж сама заволновалась. И тоже на пальцы измазанные смотреть начала. А с ними ничего и не делается.

Повертел Тихон ладонь ей со всех сторон. С напряжением на Варю глянул.

— А чего случиться-то должно? — не без робости Варя спросила, сама не зная чего ожидая.

— Да как же... — поскрёб Тихон затылок. — Ежели крови оборотнической коснуться, то обжечься должно!

А у Вари и не горит ничего. Не щиплет даже. Кровь как кровь.

Тут у Тихона лицо вытянулось.

— Варька... — выпустил он руку ей. И в оба плеча вцепился. В глаза заглянул — а у самого очи лучатся, будто подсвечивает их изнутри. — Варька... Это ж значит... Что не больше проклятия оборотнического!

Да рассмеялся вдруг так счастливо — никогда ещё Варвара такой радости не видала на Тихоне. Аж самой смеха сдержать не получилось. Да и на ногах устоять. Но это Тихон постарался — взял да подхватил Варвару на руки. Ещё и закружил, разбойник.

Глядит на него Варя и не узнаёт до конца. Будто плечи у Тихона расправились. Спина к небу стремится стала. Руки ещё крепче да сноровистее стали. А лицо...

Эх, нельзя его с таким лицом Галине с Умилой показывать — враз увести попытаются, треклятые.

Расправленное будто. Ровное да правильное. С очами глубокими да линиями чёткими. Всякой хмурости лишённое. Красивое. Счастливое.

От того и себя Варвара счастливой чувствует. И наземь спустить не просится. Только ближе к Тихону льнёт.

Совсем уж близко. Так, что носы почти соприкасаются. И видеть друг друга тяжко — всё перед очами расплывается. Замер на месте Тихон. Кружить перестал. А у Вари всё равно голова кружится. Опора какая-нибудь нужна — и не в счёт руки Тихоновы. Только и остаётся, что устами уста его нащупать. Да прижаться покрепче. Чтоб аж мурашки по телу побежать успели.

— Так чего, — отстранилась Варвара да скорее на ухо Тихону заворковала. — Это выходит теперь собаку заводить придётся?

Не сразу Тихон уразумел, при чём тут собаки какие-то. А как понял — рассмеялся. Да Варвару вверх подбросил — та аж пискнула. И сама засмеялась весело.

— Может и не придётся, — ответил ей Тихон. — Кое у кого и так норов... похожий...

Хотела возмутиться было Варвара. Да расхотела. А на небо огляделась — дождь был что ли? Чего тогда земля сухая?

Только был или нет дождь — собирается в вышине коромысло многоцветное.

— Гляди! — пальцем Варя на него указала, что ребёнок малый. Да опять засмеялась. Всё её сейчас весёлой делает.

И Тихон радугу увидел. Варю на землю опустил да с готовностью за руку ей схватился.

— Примету помнишь? Кто до начала радуги добежит, тот счастливым будет!

Хотела Варя ответить, что и так счастливая. Да кто-то будто за неё ответил:

— Как ты побежишь-то? Ранетый?

— Ерунда! — отмахнулся Тихон. — А вот так!

Да как припустился! Вместе с Варей — руку ей не выпуская. Та еле-еле поспевает. Да думает только, как бы жених её понёсся, ежели б без царапины боевой был.

Хотя какая разница. Надо бы самой не

оплошать да не отстать. Чтоб счастье радужное, ежели что, обоим досталось.