Варвара Шум. Золотой диск

По мере приближения к Пласа-де-Армас на улицах становилось оживлённее. Всё чаще на пути попадались туристы с фотоаппаратами и продавцы сувениров, лотки которых были завалены браслетами из разноцветных бусин, деревянными погремушками, яркими шерстяными наволочками и прочей ерундой.

Варвара пулей вылетела на площадь, по инерции пробежала ещё несколько шагов и остановилась. Высокий помост, возведённый посреди Пласа-де-Армас и способный вместить сотню, если не больше, артистов, пустовал. Не было и зрителей, лишь несколько уборщиков ходили под сценой, собирая в мешки оставленный туристами мусор.

Варвара посмотрела на часы. Согласно расписанию, которое она выучила наизусть, в эту самую минуту процессия во главе с верховным инкой направлялась в древнюю цитадель Саксайуаман. Именно там, в двух километрах от города, проходили главные мероприятия Инти Райми.

«Мы пропустили открытие фестиваля!» – с ужасом осознала девушка.

Площадь продолжала жить своей жизнью, безразличная к проблемам Варвары. Индейцы-кечуа пытались что-то продать туристам или просто сидели на каменной мостовой с безразличным видом, ожидая, когда какой-нибудь иностранец захочет с ними сфотографироваться. Все они были похожи на московских разнорабочих, зачем-то нацепивших шерстяные пончо поверх олимпиек и мешковатых спортивных штанов. На фоне мужчин женщины-кечуа выглядели образцом стиля – вместо растянутых на коленях треников они носили юбки, цветастые пончо и фетровые шляпы.

– Мы опоздали, да? – спросил Никита, оглядываясь.

– Да.

– Извини. Это я виноват. Загулялся, совсем забыл про время…

– Помолчи, – сказала Варвара. – Дай мне подумать.

Девушка прошлась туда-сюда, что-то бормоча себе под нос. Никита наблюдал за ней, время от времени поддёргивая сползающий с плеча ремешок. Так продолжалось несколько минут.

– Доставай камеру, – распорядилась Варвара. – Будем снимать.

Не говоря ни слова, Никита принялся расчехлять камеру. Пока он готовил аппаратуру к съёмке, Варвара вытащила пудреницу и попыталась хоть частично вернуть утраченный во время пробежки лоск. Она поднялась на полтора часа раньше остальной съёмочной группы, чтобы привести себя в надлежащий вид, вымыть голову и сделать маникюр. И чего ради, спрашивается?

Свою передачу Варвара решила назвать «Дневники крутой путешественницы». Она собиралась появиться перед зрителями в образе безбашенной девчонки, которой море по колено. Именно поэтому на ней были джинсы в дырках, кожаная куртка, наподобие тех, что носили мотоциклисты, и футболка с надписью «Отрывайся!». Но крутая – не значит запыхавшаяся и взъерошенная!

Варвара поправляла причёску, силясь разглядеть себя в маленьком зеркальце, когда к ней подошёл Никита.

– Вот, возьми, – сказал он, протягивая Варваре миниатюрный микрофон-петличку. – Хочешь, я помогу надеть…

– Спасибо, сама справлюсь, – огрызнулась девушка.

Забрав микрофон у оператора, она закрепила петличку на вороте куртки, а трансмиттер – маленькую чёрную коробочку с антенной – повесила сзади, на пояс джинсов. Шнур, соединяющий микрофон и передатчик, Варвара пропустила под футболкой.

– Что снимаем? – спросил Никита.

– Подводку, – Варвара медленно повернулась вокруг своей оси, выбирая наиболее удачный ракурс. – Пока что нам нужен общий план…

Самым заметным сооружением на Пласа-де-Армас был массивный, мрачноватый с виду готический собор. Здание жёлто-серого цвета напоминало огромный песчаный замок, основательно прожаренный солнцем, и только ворота были тёмно-зелёными. Другим сооружением, на фоне которого фотографировались многочисленные туристы, являлся фонтан. Каменную чашу венчала позолоченная статуя – верховный инка в головном уборе из перьев и с боевым топором в правой руке. И хотя было пасмурно, статуя сверкала, словно отлитая из легендарного индейского золота, захваченного и переплавленного конкистадорами.

– Сначала снимаем на фоне собора, – решила Варвара. – Потом, когда я скажу: «Верховный инка», переводишь камеру на фонтан и делаешь плавный наезд. Зрители должны увидеть статую крупным планом. Понял?

– Конечно, не вопрос, – отозвался Никита.

– Тогда начнём.

Варвара встала на исходную, спиной к собору и чуть левее фонтана. Никита с камерой на плече отошёл метров на пять-шесть и занял позицию напротив Варвары. Индейцы, привыкшие, что здесь постоянно кто-нибудь что-нибудь снимает, продолжали заниматься своими делами, безразличные к тому, что попадают в кадр.

Глядя то на Варвару, то на экран видоискателя, Никита отстроил камеру. Когда всё было готово, он громко произнёс:

– Три… два… один… поехали!

– Привет! – закричала Варвара, бешено размахивая рукой. – Я Варвара Шум, и это «Дневники крутой путешественницы»!

Перестав махать, девушка оглянулась по сторонам с таким видом, словно перенеслась сюда по мановению волшебной палочки и теперь не понимала, где очутилась.