Везде, где правили датчане, они оставили глубокий след. В восточной Англии и Нормандии топонимия оказалась в полном беспорядке за счет внесения бесчисленных скандинавских основ (напр, toft, tot, «застроенная земля»; thorpe, torp, «поселок»; thwaite, thuit, «распаханная целина»; beck, bee, «ручей», и др.). Скандинавские имена собственные в массовом порядке влились в английскую ономастику, начиная с имен последнего англосаксонского короля Гарольда и его архиепископа Стиганда. Они распространялись, хотя и сдержанно, в Нормандии (напр. Анго, Анкетиль, Осмонд, Тустен, Тюркетиль). Английский позаимствовал у датского настолько мощный пласт лексики, что следует предполагать наличие подлинного двуязычия (на этот счет в некоторых отдаленных районах встречаются, вплоть до начала XI в., этнографические указания). В Нормандии глубокое влияние испытал только слой, связанный с мореплаванием. В современном французском этот след сохраняется до сих пор. В Англии успел наметиться настоящий симбиоз в сфере искусства и даже литературы; он возник в англо-скандинавской среде, которая на всем протяжении X–XI вв. вела себя как автономное образование. Эта тройная экспансия викингов всех национальностей сформировала единое экономическое пространство от Атлантики до Волги, в котором интенсивно перемещались люди и блага. Что касается Скандинавии, то там в результате произошла своеобразная революция. До IX в. Север находился в торговом тупике, и городская жизнь там была неизвестна. IX и X вв. ознаменовались небывалым расцветом нескольких торговых пунктов: во взаимодействии домонетарной экономики Севера с монетарной экономикой Запада (Англия, Франция) и в скором времени Востока (Византия, халифат Аббасидов56), при наличии колоссальной добычи, множества рабов для продажи и ловких торговцев, отчасти скандинавов и отчасти фризов, скандинавы сколотили состояние. Эта уникальная ситуация, описанная несколькими западными миссионерами и мусульманскими путешественниками, известна главным образом благодаря образцовым раскопкам. Порт Хедебю, или Хайтабу, на балтийском побережье около Шлезвига, играл исключительную роль, находясь на перешейке, соединяющем Данию с Саксонией и Балтику с Северным морем. Он возник около 804 г., достиг расцвета в конце IX и начале X в., затем пришел в упадок и исчез между 1040 и 1066 годами. Порт Бирка на острове в озере Меларен к западу от Стокгольма процветал во времена визита св. Ансгария в 830-х гг. и был забыт до 975 г.; захоронения на его территории свидетельствуют о торговле, распространявшейся почти на весь известный тогда мир: китайские и византийские шелка, шерстяные ткани с Запада, каролингские изделия из стекла, иранская бронза. Более скромные, в Скирингссале, в Норвегии, к юго-востоку от Осло, и в Венделе на п-ове Ютландия вблизи Альборга, ориентировались главным образом на Англию. Эти порты были звеньями одной цепи, которая тянулась как на Запад (Дорестад, Кентовик), так и на Восток (Старая Ладога), отмечая совершенно новый путь с Запада на Восток через моря Севера.
