Варвары и Рим. Крушение империи

Я должен вернуться к заселению варварами при Одоакре. Две трети поместий осталось у итальянских собственников; одна треть была у них изъята и передана германским солдатам, которые, таким образом, распределились по Италии. Эти солдаты были главным образом восточными германцами. Таким образом, речь идет о восточногерманской колонизации Италии. Она отличалась от заселения Галлии вестготами и бургундами тем, что германские поселенцы не были ограничены отдельными провинциями, а рассеялись по всему полуострову среди исконного населения. Далее я хотел бы снова подчеркнуть тот важный факт, на который я уже обращал ваше внимание: разделение земли между варварами было всего лишь расширением старой римской системы расквартирования солдат. Эта непрерывность особенно сильно ощущается в случае с делением Одоакром итальянской земли. Во времена Стилихона и на протяжении всего V века закон обязывал городских домовладельцев освобождать треть своих владений для солдат, стоящих в городе. Этот закон был издан Аркадием и Гонорием, закреплен Феодосием II и Валентинианом III и впоследствии вошел в кодекс Юстиниана. Поэтому войска, которыми командовал Орест, должны были размещаться в итальянских городах по этому принципу. И когда они требовали треть земли, они просто требовали расширения старой системы, hospitalitas — расширения, которое уже делалось в других провинциях. Это с особой ясностью показывает важный принцип: все земельные уступки основаны на военной системе размещения солдат, принятой Римом.

Очевидно, что порядок вещей, введенный Одоакром, едва ли мог быть постоянным. Его позиция была слабой по своей сути. Он был патрицием и королем, но ни в одном из этих качеств не имел твердой поддержки. От Константинополя он имел лишь сдержанное, осторожное признание; а являясь германским королем, не имел народа. Ведь германцы, которым он был обязан своим возвышением, были пестрой компанией авантюристов, фрагментами разных народов. Между ними не было тесных связей, не существовало никаких национальных чувств. Однако Одоакр попытался, и небезуспешно, опереться на тесное сотрудничество с сенатом.

Режим по самой своей сути был временным. Его важность заключается в следующем: с одной стороны, это было продолжение режима Рицимера – эта сторона была представлена патрициатом Одоакра; с другой стороны, закладывался фундамент настоящего германского королевства в Италии – эта сторона представлена его королевским титулом.

Глава 11 Завоевание Италии остготами

Ранние годы Теодериха Остготского

После краха гуннской империи на полях Недао в 454 году остготы, бывшие одними из главных членов империи, осели в Паннонии. Теперь они впервые оказались внутри римской границы. Это стало возможным по соглашению с восточноримским императором Маркианом (правил в 450–457), и остготы стали федеративными членами империи. В это время у них не было одного или даже преобладающего национального короля. Ни один лидер не занимал такого места, как Германарих в IV веке. Монархия у них была развита не так сильно, как у вестготов. Этого, впрочем, можно было ожидать, потому что они все это время находились под властью гуннов, а король гуннов, естественно, проводил политику разделения, а не единства. Поэтому у остготов часто менялись короли. Среди них самыми известными были три брата из королевского рода Амаль. Одного из братьев звали Теодемир. Утверждают, что в тот самый день, когда в дом Теодемира пришла весть о великой победе при Недао, у него родился сын, которого назвали Thiuda-reiks (правитель людей). Греки и римляне исказили это имя, и в результате мальчик стал Теодерихом[14]. В истории есть несколько подобных рассказов: к примеру, утверждают, что Александр Великий родился в тот самый день, когда его отец (царь Македонии Филипп II) одержал победу над иллирийцами. Когда бы ни был день рождения Александра – его точная дата неизвестна, – он определенно в пределах нескольких месяцев от этой победы. И мы не слишком ошибемся, если предположим, что Теодерих родился в том же году, в котором произошла битва при Не дао, – в 454 году. Еще ребенком он был отправлен заложником в Константинополь, где узнал и научился ценить римскую цивилизацию и римские институты, хотя не отказался от арианской веры, в которой его воспитали. Он вернулся домой в 470 или 471 году в возрасте шестнадцати или семнадцати лет и уже в 471 году стал королем. Мы уверены в этой дате, поскольку тридцатью годами позже – в 500 году, будучи повелителем Италии, он отмечал tricennalia — тридцатую годовщину своего избрания королем. Но следует отметить, что ни он, ни его отец, который был еще жив, не был королем остготской нации; они были мелкими правителями – gaukönige.