Вас много – я одна

Удалов прислонился к стене дома — такого он не мог пережить. Милая российская девчушка — ладная фигурка, серые глазки, русые косы — и хочет такого!

— Клянусь тебе, — прошептал Удалов, пока встревоженная девчушка из посольства помогала ему выпрямиться, искательно заглядывая в лягушачьи глазки, — клянусь, что я подобен тебе и даже превосхожу тебя ростом. Я жертва недоразумения и, может, даже преступления. Я мечтаю об одном — вернуться в мой город, в мой дом, в мою комнату, лечь на диван и посмотреть бразильский сериал про любовь.

— Ах, оставьте! — отмахнулась от него девчушка. — Вы меня не убедили. Не может быть на свете человека, который хотел бы носить оболочку подобную моей. Фу! Какая безобразно тонкая и гладкая кожа меня покрывает!

И она показала Удалову тонкую изящную руку.

— Я бы хотел! Я бы желал поменяться!

— Но почему? Почему?

Девушка посадила Удалова на скамеечку, села рядом и поведала ему о своих бедах… Родителей она не знает, раннего детства не помнит… Ее обнаружили пятилетним ребенком в желтой кожаной сумке из укралиновой кожи возле справочного бюро товарного терминала космопорта на планете Астергази. Если вы думаете, что девочку отдали на воспитание в семью или в детский дом, то ошибаетесь — последующие годы она провела в зоопарке. Причем на клетке была надпись: «Чудовище неизвестного вида. Не кормить, не дразнить. Возможно, плюется ядом». Это и понятно — аборигены Астергази похожи на комариков с размахом крыльев в полметра.

Девчушка озверела, одичала, в самом деле начала плеваться ядом и, конечно же, не получила никакого образования. Так прошло лет десять, и тут зоопарк с Астергази отправил на Бету Кита передвижную выставку самых удивительных уродцев. И эту выставку посетила известная Удалову анаконда, жена земного посла.

— Ах, — воскликнула она, глядя на дикую девушку в клетке. — Это же человек! Как она попала в такие унизительные условия?

В тот же день между правительствами начался обмен нотами, чуть было не произошла война. Астергазийцы стояли на своем: «Чудовище, и все тут!» Земляне грозили: «Если хоть один волос упадет с головы нашей гражданки, вам несдобровать!» В результате девчушку освободили из клетки, и последующие годы она провела в посольстве, но ни ее родителей, ни места рождения найти не удалось. Так она жила, учила иностранные языки и хорошие манеры за столом, но тосковала. По непонятной причине. Никто, даже она сама, не мог понять причин ее тоски.

Она чувствовала себя чужой среди окруживших ее лаской и заботой землян, она собирала открытки с ящерицами и лягушками, а однажды ей попался старый журнал «Варанелецкие культурные новости». И, увидев портреты тамошних певцов и танцоров, девчушка просто зашлась от счастья. К удивлению и даже насмешкам всего посольства, девчушка заявила, что на самом деле она не землянка, а самая настоящая варанелецка, что ее подменили в детстве и вообще ей облик землянки отвратителен.

Но до последнего дня ни один варанелец не почтил своим визитом земное посольство, да и на планете они встречались крайне редко. Опасаясь грязи и микробов, столь свойственных низкоорганизованным мирам, они проносились над поверхностью планеты в своих аэрокарах и военных бульдолетах. И тут — родная душа! Пришел, голубчик! И отказывается от своего счастья!

Чем дальше Удалов слушал этот скорбный рассказ девчушки, тем более он проникался к ней сочувствием. Он понимал, что столкнулся с родственной душой. Что горе у них общее и даже неизвестно, кому из них хуже.

Девушка тоже поверила Удалову, и они пошли дальше по улице, в чем-то сблизившиеся и почти родные, хоть она и была вдвое выше и втрое тоньше Корнелия Ивановича. Она решила проводить нового знакомого до больницы, хотя никакой реальной надежды на излечение Удалова у них не было. Вдруг Удалов остановился.

— Стой! — воскликнул он. — Есть идея. И ее можно опробовать.

— Какая идея?

— Бери такси, поехали в космопорт.

По дороге Удалов сообщил девчушке, что Избушка, его благодетель, спаситель и мучитель, возможно еще не улетела. Она ведь говорила на прощание, что должна заправиться и получить медикаменты. А вдруг она еще здесь? Тогда с ней можно посоветоваться о судьбе несчастной девчушки…

И в самом деле Избушка стояла на летном поле. Люк был открыт. Избушка издали увидела Удалова и воскликнула на все летное поле:

— Чего вернулся, неблагодарный?

— Я привел человека, — ответил Удалов.

— Ну, давай, вводи внутрь меня и выкладывай, — сказал умный дом.

Они вошли, и девчушка сразу заявила:

— Я не человек. Я жертва, хотя не знаю, чего.

— Садитесь, — предложила Избушка. — Сейчас я чайку вам сделаю.

Удалов поморщился — знал он эти варанелецкие чаи — век бы их не пробовать! Но когда он увидел, с каким наслаждением девчушка всасывает кисловатую жидкость оттенка дряхлых водорослей, он окончательно убедился в том, что она не лжет.

Убедилась в том и Избушка.

— Рассказывай, дитя, — оказала она.

И девчушка повторила свой грустный рассказ.

Избушка перебивала девчушку наводящими вопросами, вздыхала…