…Ваш маньяк, Томас Квик

Хунстад присутствовал на судебном процессе в Йелливаре по делу об убийстве близ Аккаяуре — не в качестве репортера, но в качестве наблюдателя.

— Чтобы лучше понять Квика, — поясняет он. — Для молодого голодного репортера было естественно надеяться, что Томас Квик побывал и на нашей земле, — чтобы привязать к нему нераскрытые убийства в Норвегии.

Мечты голодного репортера начали сбываться, едва он вернулся домой из Йелливаре, когда Квик неожиданно — благодаря сведениям, почерпнутым из статей норвежского коллеги Хунстада, Свейна Арне Хаавика, — сознался в убийстве Терезы Йоханнесен. Это было огромное событие.

Хунстад пытается объяснить мне, каким огромным вниманием было окружено это дело в Норвегии, сколько статей написали о нем он сам и его коллеги за все эти годы.

— И тут появляется Квик и сознается в этом убийстве! Я уже хорошо знал шведские дела. Вся эта история — сплошной фарс, полное отсутствие доказательств и притянутые за уши косвенные улики. Звучало все это совершенно недостоверно. Какой-то передвижной цирк, честное слово.

Скептическое отношение Хунстада к Квику удивляет меня, ибо он написал бесчисленное количество новостных текстов о серийном убийце Томасе Квике. Он был главным репортером по Квику в Норвегии и часто первым публиковал новости, касающиеся следствия.

Хунстад написал о следственном эксперименте с участием Квика возле лагеря беженцев в Норвегии, где тот, по его утверждению, похитил двух мальчиков, и уже на следующий день после этой статьи, 24 апреля 1996 года, Томас Квик смог прочесть в «Дагбладет» о других норвежских убийствах, которые потенциально можно было привязать к нему.

Учитывая прежний интерес Квика к мальчикам, Хунстад писал, что неплохо было бы снять с полки данные предварительного следствия по делу о тринадцатилетнем Фроде Фале Льоене, пропавшем в июле 1974 года. Источник в полиции рассказал также, что следует как можно скорее посмотреть еще раз материалы об убийстве Трине Йенсен в Осло в 1981 году и семилетней Марианн Ругаас Кнутсен, пропавшей в Рисёре в тот же год.

Вернувшись в Сэтерскую больницу, Томас Квик после тяжелых конвульсий восстановил на психотерапевтических сеансах первые фрагменты своих мнимых убийств Трине, Марианн и Фроде, о которых прочел в «Дагбладет».

Однако Квику сложно было вспомнить имя Фроде, поэтому он дал ему рабочее название «Бьерн».

Автор столь полезной статьи имел счастье стать особо близким другом Томаса Квика — и эта дружба принесла им обоим большие выгоды.

— У меня был его номер телефона, я мог звонить ему, когда пожелаю, и мне даже удалось установить с ним хорошие отношения. Мы много общались, и… он был бизнесменом. Каждый раз, когда мы должны были встретиться, он хотел получить за это что-нибудь, — рассказывает Коре Хунстад.

Однажды Квик потребовал за интервью новый дорогой компьютер. В сохранившемся факсе от 20 мая 1996 года Хунстад писал, что газета «Дагбладет» отказалась, но радиоканал «Р4» готов заплатить ту цену, которую назначил Квик. В другом, более позднем письме Квик пишет: «До того обещаю тебе хорошее интервью со мной, но тут я выставляю серьезные требования. Я готов встретиться с тобой, если получу за это 20 000. Клаэс [Боргстрём] в курсе, так что тебе нет необходимости связываться с ним».

По словам Хунстада, речь редко заходила о больших суммах — максимум тысяча-другая, но газета воспринимала это как проблему.

— У меня сохранилось письмо, где он пишет, что если ему заплатят, то он сделает новые признания. Так сказать, «ты — мне, я — тебе», он мог быть таким.

Во время одного из визитов в Сэтерскую больницу Коре Хунстад взял с собой видеокамеру, чтобы заснять интервью. Квик понял, что норвежскую публику в первую очередь интересуют его норвежские убийства. Интервью начинается с того, что Квик рассказывает, как он приехал на машине в Норвегию в 1987 году и увидел мальчика лет тринадцати, ехавшего на велосипеде.

— Я остановил машину, он тоже остановился. Дело было ближе к осени, в конце августа — начале сентября, часов в семь вечера. Мальчик понимает, что тут что-то не так, отмахивается рукой, пытается убежать. На нем тонкая куртка, за которую я хватаюсь. И тут я ударяю его в челюсть, он падает, а я бью его головой об асфальт, и он теряет сознание или умирает. А я беру тело и кладу перед машиной и ставлю велосипед особым образом. Вокруг дома́, я нахожусь на перекрестке четырех дорог. Так что я сажусь в машину и еду прямо на велосипед. Машина особо не пострадала, а вот велосипед получил серьезные повреждения.

Убийство произошло в Лильестрёме к северу от Осло, поясняет Квик, и было принято за ДТП. Коре Хунстад осознал, что у него на видеопленке — новое признание в ранее неизвестном убийстве. «Сенсация», — подумал он.

Квик продолжал рассказывать еще об одном норвежском убийстве — на этот раз жертвой выступала женщина-проститутка из Осло. По делу одной такой, Грю Сторвик, ведется следствие, но это уже другое убийство.

— Ты рассказал об этом полиции? — спросил Коре Хунстад.