Ваш непонятный ребенок

Когда ребенок рождается, первые минуты своей жизни он связан с матерью пуповиной, по которой к нему на протяжении всей внутриутробной жизни поступали необходимые для этой самой жизни вещества. Потом пуповину обрезают, но связь ребенка с матерью все еще во многом физична — кормление грудью, тесный физический контакт. Известно, что младенцы, лишенные в первые месяцы жизни тесного физического контакта со взрослым человеком, часто погибают, даже если кормление и гигиенический уход за ними близки к идеальным показателям.

Когда ребенок начинает ходить, первое время он предпочитает передвигаться, держась за материнский подол или палец. В дальнейшем (2–3 года) ребенок очень нервничает и пугается, когда мама или папа куда-то уходят, оставляя его одного или с малознакомыми людьми.

Постепенно, однако, сфера самостоятельных действий ребенка расширяется. Он сам играет в песочнице, посещает детский сад, бегает с другими ребятами во дворе. Но обиженный сверстниками, разбив коленку, он все равно идет к маме или папе за защитой, жалостью и лаской. Иногда (с годами все реже) он приходит просто так, залезает на колени («Не стыдно тебе, такой большой!») или просто прижимается к маминому боку, испытывая потребность в «подзарядке» все той же, биологической по сути, общностью, без которой не могут выжить младенцы.

С поступлением в школу сфера социальных контактов ребенка стремительно расширяется. Появляются первые настоящие друзья «до гроба», первые недруги. Альтруизм и предательство, верность и честь — все это теперь существует вне дома, в сфере социальной жизни ребенка. Делится ли он дома своими победами и поражениями, находками и потерями — это зависит исключительно от поведения родителей, от их собственной нравственной позиции и от их заинтересованности в том, чтобы ребенок не просто «не дрался», «не хулиганил», «дружил только с приличными детьми», а учился общаться, вести за собой и подчиняться другим, побеждать и терпеть поражение, находить выход в трудных, запутанных и не всегда понятных взрослым ситуациях детского социума. В это время (5–6 класс) наша воображаемая связь-резинка между ребенком и родителями растягивается до максимума. Дальнейшее ее растяжение становится болезненным для одной или для обеих сторон.

Тут-то как раз и наступает подростковый возраст.

И его целью и задачей становится обрыв этой когда-то жизненно необходимой, а теперь сковывающей дальнейшее развитие связи.

— Я больше не ваш придаток! — заявляет подросток. — Я самостоятельный человек.

Он передергивает, блефует и на любой вопрос «в лоб» («В чем это ты такой самостоятельный?!») у него нет вразумительного ответа. Есть только чувство дискомфорта от перерастянутой «резинки». Если у родителей в момент самых первых заявлений хватит ума и смелости самим перерезать эту связь («Хорошо, ты самостоятельный человек, живущий рядом с нами. Ты можешь сам принимать те решения, которые тебе по силам. Если ты с чем-то не справишься, мы поможем тебе, но уже не как суверен вассалу, а как твои самые близкие друзья»), то ребенок подросток, как правило, пугается внезапно открывшейся перспективы самому отвечать за все и одновременно благодарен родителям за доверие, проявленное к его личностным силам.

В этом случае условное расстояние между ним и родителями может стать даже меньше, чем было до «отрезания».

Если же (что бывает гораздо чаще) родители боятся перерезать эту морально и физически устаревшую связь, с тем чтобы заменить ее на новую («Это же все только слова, он же на самом деле еще глупый! Ничего не понимает! Жизни не знает!»), то ножницы берет сам подросток (иногда в ход идут когти и зубы), и вот именно тогда мы и имеем дело не просто с подростковым возрастом, но с подростковым кризисом во всей его красе. Если подростку после долгих попыток все же удается перегрызть охраняемую родителями «резинку», то его по инерции относит так далеко, что на восстановление доверительных и полноценных отношений могут потребоваться годы.

Если же родители оказываются сильнее и подросток смиряется с положением «суверен — вассал», то его личностное развитие неизбежно искажается и надолго сохраняет инфантильные черты. Иногда в этом случае развивается невроз.

Итак, целью и задачей подросткового кризиса является приобретение не самостоятельности (она подростку еще и не нужна, и не по зубам), но личностной автономии, необходимой для дальнейшего развития личности по взрослому типу. То есть, иными словами, для развития умения брать на себя ответственность за все последствия своих взглядов, слов и действий.

Как вести себя родителям?