Читаем Ваш ребенок и его успех полностью

Как правило, учителя начальной школы одеваются подчеркнуто просто (и это несмотря на присущую для японцев склонность к изысканности в одежде). Главным критерием для учителя является комфортность его костюма, позволяющая активно участвовать в детских играх и соревнованиях. Стиль общения очень демократичен, малыши разговаривают с учителями, как с друзьями, зачастую употребляя неформальные выражения.


В отличие от американских коллег японские педагоги не боятся физического контакта с детьми. Неоднократно я наблюдала картину, как малыши обнимают своего «старшего брата», виснут на нем, как груши на дереве.

На одном спортивном празднике мальчик 4–5 лет неустанно плакал и никак не мог успокоиться. Воспитательница взяла его на руки и до конца праздника не отпускала: она вместе с ним бегала, приседала, организовывала соревнования.

В американской школе такая «физическая близость» невозможна из-за настороженного отношения общества к проблеме педофилии. В результате психологи начинают бить тревогу – полное отсутствие физического контакта негативно сказывается на психическом развитии детей.

Японские учителя полностью «доступны» не только для детских объятий и поцелуев, но и для пинков. «Это примитивная, но имеющая доброжелательные намерения попытка установить контакт с учителем» – так объясняют японцы действия детей, которые американцы рассматривают как оскорбление.

Занятная история произошла с американским этнографом Лоис Пик. Ее несколько раз подряд толкнул один из малышей детского сада. При этом воспитательница мягко объяснила американской ученой даме, что таким неумелым образом ребенок пытается завязать с ней дружбу.

Американские педагоги не допускают «вольностей» со стороны подрастающего поколения и считают, что японская система взаимоотношений балует и портит детей. Не случайно 63 % родителей Японии отметили «толерантность» в качестве самой важной характеристики хорошего воспитателя, в то время как среди американских родителей эта цифра составила 16 %.

Для японцев наиболее важная функция детских садов и начальной школы состоит в сохранении в детях «детскости». Для специалистов Страны восходящего солнца ребенок «невинен, ярок и неустанно движется к своей цели через игру». Быть ребенком – значит быть счастливым, что не исключает возможности временами ощущать злость, разочарование, эгоистические устремления. Японские педагоги полагают, что в наибольшей степени ребенок может сохранить свою «детскость» в окружении, где нет строгих правил, при энергичной, дружественной помощи взрослого, который стоит как бы в стороне от детской деятельности.

В США, как мы видели, тоже считается, что в наибольшей степени ребенок может быть счастлив в игре, и роль учителя – это роль посредника и помощника, а не руководителя. Однако американские специалисты убеждены, что игра и счастье не являются чем-то более важным, чем работа и учеба. Они полагают, что игра является детским трудом и что обучение должно быть источником удовлетворения и радости. Поэтому окружающий ребенка мир должен иметь четкие рамки, правила – он должен быть как можно лучше организован. И в этом нам американцы понятны. Наши дети, как никто другой, знают, что такое «организованный» подход! В наших детских садах они все делают «организованно», даже гуляют парами вокруг здания детского сада.

В Японии вырисовывается совершенно другая, очень непонятная для нас картинка: малыши бегают, как метеоры, кричат, висят на своих воспитателях, тискают их, пинают и т. д. Наблюдая за этим, невольно задаешься вопросами: что в это время делают учителя; существует ли у них такое понятие, как «плохое» поведение; если «да», то как они с ним справляются?

Как я уже рассказывала, традиционное японское отношение к «трудному» поведению основывается на мысли, что «дети не способны к преднамеренным нарушениям». Отсюда вытекает вся логика работы учителя с «плохим» поведением. Что же особенного можно выделить в тактике японских воспитателей?


1. Прежде всего японские воспитатели стараются делать упор на позитивном. Ребенку не дают возможности думать о себе плохо.

Ярким примером может послужить ситуация с шестилетним Шоджи Ито. Как-то раз мальчик на протяжении целого урока вскакивал со стула и очень громко, так, что его могли услышать в других классах, кричал учителю: «Ты – дура». Каждый раз мисс Наканиши подходила к мальчику, клала руки ему на плечи и показывала то предложение, которое в данный момент читал весь класс.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука