Лиза одержима мечтой превратить своего Джейка в самого умного и талантливого мальчика на земле, поэтому заставляет маленького часами сидеть в своей комнате и в полном одиночестве делать «уроки», которые она ему задает. Когда он приходит в первый класс, то намного опережает своих сверстников в развитии. Учителя без устали нахваливают Лизе ее сына, в ответ она стискивает мальчика в объятиях, целует его, называет своим «ангелом» и благодарит учителя за то, что он так добр и внимателен. Повезло Джейку, думают учителя, у него такая любящая, обворожительная мама.
В случае с Лизой ее «гордость» за сына — это лишь еще одно проявление ее собственной мании величия: раз она такая идеальная, то и ее ребенок должен вызывать всеобщий восторг. Кроме того, Лиза играет «любящую маму» перед другими, но дома все иначе. Поцелуи и объятия заканчиваются за закрытой дверью, потому что Лиза не способна на глубокие чувства. Все ее эмоции поверхностны, излишне драматизированы и краткосрочны.
Джейк растет хорошим мальчиком и способным учеником. Но только потому, что его с детства приучали таким быть. Лиза со смехом рассказывает друзьям, как она «озверела», когда Джейк неправильно написал какое-то слово или получил в школе плохую оценку, — но зато, уверяет она, он никогда не допускает одну и ту же ошибку дважды. Так что, возможно, ее вспыльчивость и треплет ему нервы, но ведь от нее есть прок. А то вон другие мамаши только и могут, что руками разводить.
Гнев матери для такого маленького мальчика — огромный стресс, который будет еще долго ему аукаться, — но Лиза беспощадна и не умеет идти на попятную.
В своих старомодных нарядах: бархатных пиджачках и белых чулочках — Джейк часто подвергается насмешкам других школьников. Вскоре это приводит к тому, что, едва оказавшись у школьных ворот, он тут же начинает плакать. Лиза просто-напросто игнорирует его реакцию. Когда учителя в личной беседе намекают ей, что, возможно, было бы лучше, если бы она одевала сына чуть более современно, она возражает: надо правильно воспитывать этих насмешников, чтобы они понимали, что все люди не должны быть одинаковыми. При чем тут Джейк, спрашивает она, вам следовало бы заняться не им, а теми мальчишками, которые его дразнят.
Наверное, кое в чем Лиза права — в том, что это насмешники должны поменять свои взгляды, а не Джейк одежду, — но в ее спокойном отношении к слезам собственного сына на пороге школы проявляется шокирующее бездушие, полнейшая неспособность понять эмоциональное состояние своего ребенка.