Ваше благородие

В марте, когда началось раскручиваться знаменитое дело Бейлиса, меня пригласил к себе профессор Жуковский, приехавший по делам в северную столицу.

В квартире профессора я застал и жандармского полковника Петроваса.

– Не обижайтесь, господин штабс-капитан, – сказал он, – но это я напросился к профессору, чтобы встретиться с вами в неофициальной обстановке. Вы же знаете отношение армейских офицеров к представителям Отдельного корпуса жандармов. И второе, я не хотел, чтобы на вас пала тень каких-либо отношений со мной.

– Замечательно, господин полковник, – с улыбкой сказал я, – на языке определенного сословия это называется прелюдией к вербовочной беседе и дальше пойдет предложение секретного сотрудничества в интересах веры, царя и Отечества.

– Мне уже говорили о ваших энциклопедических познаниях, поэтому я не удивлен вашей оценкой нашего разговора, – сказал полковник Петровас. – Речь действительно пойдет о секретной работе в интересах государства, но без всяких подписок и псевдонимов.

– Я слушаю вас, – сказал я и приготовился к вопросу о социал-демократах и не ошибся.

– Почему-то вас опасается санкт-петербургское Охранное отделение, – сказал полковник, – и мое руководство поручило мне установить с вами контакт на предмет выяснения причин этого, а также того, можете ли вы нам помочь выявить социал-демократов, работающих в государственных учреждениях.

– В отношении контакта можете считать поручение выполненным, – сказал я. – У меня остались прекрасные отношения с начальником жандармского управления губернии подполковником Скульдицким и, вероятно, останутся такими же. А вот с социал-демократами дело обстоит намного хуже. Вы вместе с полицией загнали социал-демократов в глубокое подполье и вытолкнули за границу, не понимая того, что у нас все население является в той или иной мере социал-демократами. Социал-демократы считают, что наиболее эффективной экономической системой является рыночная конкуренция на базе частной собственности и что необходимо держать ее под контролем общества, не допуская монополизации со стороны частных предприятий или государства.

Разве вы с этим не согласны? Согласны, я это знаю. И многие люди согласны. Но для этого у людей должны быть экономические и политические свободы. А людей вместо свободы начинают дубасить палками или казацкими нагайками по спине. То есть власть сама радикализировала социал-демократов, выпестовала из них стойких революционеров, боевиков-террористов, агитаторов и сейчас пытается бороться теми же методами с этой социал-демократией.

Обыватели и интеллигенция будут молчать, а выявление соцдеков в госструктурах будет обыкновенной охотой за ведьмами и еще более всколыхнет общество, увеличив число социал-демократов. Это как гидра. Отрубишь одну голову, на ее месте вырастает две-три головы. Вот в этом я вам помогать не буду. Другое дело в нейтрализации их деятельности здесь и за границей. Но для этого государство должно предпринять какие-то шаги по демократизации общества. Именно демократизации. Не соцдеки должны демократизировать общество, а власть.

– Получается, что вы считаете бесполезной борьбу с социал-демократией? – перепросил меня полковник Петровас.

– Выходит, что так, – сказал я. – Охранка знает мои взгляды, поэтому и считает меня неблагонадежным элементом. Но нужно учитывать, что методы борьбы есть разные и прежде всего экономические. Та же Госдума является небольшим шажком вперед, но эти шажки настолько маленькие, что непонятно, в какую сторону эта Дума двигается, а постоянные их роспуски только подтверждают тезисы соцдеков, что за лучшую жизнь нужно бороться. А мне от вас нужна помощь.

– Что за помощь? – встрепенулся заскучавший от моих политических лекций полковник.

– Мне нужно встретиться со святым старцем Григорием Ефимовичем, – сказал я, – но встреча должна быть конспиративной. Надо мне старцу как старому знакомому пару слов шепнуть на ухо.

– А почему вы думаете, что он вас примет? – спросил полковник. – Он человек привередливый и без подношения или без большой протекции никого не принимает.

– А вы ему передайте, что с ним Ангел хочет встретиться, тогда и посмотрите на его реакцию, – сказал я.

– Хорошо, посмотрим, – сказал полковник и откланялся по своим делам.

Да, однако, я его не обрадовал.

Время как раз было обеденное, и профессор Жуковский пригласил меня отобедать с ним, чем Бог послал. А Бог, судя по всему, благоволил профессору.

– Вы знаете, – сказал профессор, хлебая ложкой вкусный борщ, – мы проверили в аэродинамической трубе нарисованные вами модели, и получилось, что такие летательные аппараты имеют почти идеальную форму и способны развить совершенно потрясающую скорость. Я уже рекомендовал некоторым конструкторам взять это на вооружение. Я посчитал подъемную силу винта обыкновенного и составленного из четырех тонких крыльев. Результаты потрясающие. Но как поднять мотор вверх? Ведь в вертикальном положении он работать не будет.

– Поднимать вверх и не нужно. Достаточно установить его по центру геликоптера, – сказал я, и профессор сразу же перебил меня: