Ваше Сиятельство 1

– Айлин, ты делаешь мне больно. Не дави на грудь, – попросил я, хотя вполне мог терпеть даже такую сильную боль.

– Сашенька! Прости, прости меня! – Синицына вмиг отстранилась и тут же принялась целовать мою руку.

Ну совсем с ума сошла! Я приоткрыл один глаз, тот, что не заплыл от огромного синяка, и улыбнулся. Теперь я видел ее через флер голубых волос – ее волос, длинных, щекотавших мое лицо. Красивая она, эта Айлин. Почти такая же красивая как княгиня Ольга Ковалевская. Да, Айлин простолюдинка, но для меня прежнего, тем более нынешнего это не имело значения. Я даже запретил ей обращаться ко мне по титулу, хотя когда-то прежде, она робко шептала: «Ваше сиятельство… ваше сиятельство…». Я дружу с ней с первого класса школы второго круга, то есть уже пять лет. Я?.. Черт! Все сказанное выше имеет отношение к прежнему графу. Он с ней искренне дружил. Знаю, она хорошая девушка, добрая и преданная, и я обязательно сохраню эту дружбу.

– Тьфу, Айлин! Теперь делаешь щекотно. У тебя очень длинные волосы, – я мотнул головой, попытавшись освободить от них лицо.

– Тебе не нравятся длинные волосы? – она приоткрыла ротик, в голубых глазах отразилось непонимание. – Но у княгини Ковалевской волосы длинные. Боги, о чем я сейчас думаю?! Саша, я думала, ты умер. Правда, я чуть с ума не сошла от страха. Побегу за врачом! Здесь рядом аптека. Может там помогут. Или за мостом лечебница. Саш, я побегу! Лежи, не двигайся!

– Нет, Айлин Клеоновна, – я схватил ее ладошку, притянул к себе, затем обвил рукой ее гибкую талию, хотя эта вольность мне стоила огромной боли. – Никуда бежать не надо. Ясно? Ты же видишь, я прихожу в чувства. Сейчас еще немного полежу, потом встану и мы пойдем. Вместе пойдем ко мне домой.

Одновременно я отметил: Артемида заручилась помощью Асклепия – чувствовалось, как чешется в верхней части живота и там, в глубине… Там вообще нестерпимо зудит, чешется. Так и хочется вонзить палец прямо в рану, ковырнуть в ней. При этом изначальная боль быстро уходит. Вряд ли такое возможно без помощи богов или магов, равных силой Небесным. Я мысленно поблагодарил Асклепия, улыбнулся Артемиде, хотя сейчас перед моим взором было личико Айлин с ее голубыми, влажными от слез глазами.

– Кстати, здесь нет поблизости табачной лавки? – я чуть повернул голову, чтобы ее лучше видеть.

– Табачной лавки? – ее милое, почти детское личико вытянулось от изумления. – Но ты же не куришь. Саш, ты же не можешь курить!

Вот здесь она не права: не курил прежний граф Александр Петрович Елецкий, а я вполне могу покурить. И одним из самых ярких последних желаний этак минут за десять до смерти было именно несколько крепких затяжек табачным дымом. Вот только забыл я сигареты на опорнике, там, в Киеве.

– Ай, – шутливо обращаясь к ней, я попытался удержать прежнюю улыбку, – если после драки, то я курю. Видишь ли, нервное потрясение. Поэтому хочется. У меня в левом кармане кошелек. Пожалуйста, сбегай, купи сигареты и зажигалку.

– Ну зачем ты называешь меня так! Я – не «Ай» и не «Ой»! Сашенька, ты же обещал не дразнить! – казалось, она снова ударится в слезы.

– Хорошо, извини, Айлин. Пожалуйста, сходи за сигаретами, а я пока чуть полежу, приду в себя, – мне хотелось не столько курить, сколько побыть наедине, разобраться с новым телом и кое-какими соображениями.

– Тебе точно не нужен врач? Саш, крови очень много, – Синицына с ужасом глянула на мою рубашку и сюртук, мокрый от крови. – Нет, с ума сойти сколько крови! Ее стало еще больше! Я все-таки побегу к апотекарию. Он подскажет как быть. Может у тебя серьезная рана, Саш, – щебетала она, ну точно синица.

– Нет! Решительно остановил ее. Пожалуйста, сделай то, что я прошу. Пойди купи сигареты и… – немного подумав, я добавил, – еще бинт и чем обработать рану – это как раз возьмешь у своего аптекаря. Вот кошелек, – видя ее нерешительность, я сам вытянул из кармана кожаный бумажник с родовым вензелем на бронзовой бляхе. Я даже знал сколько там денег: тридцать один рубль семьдесят пять копеек. А раз так, то у меня вполне неплохо с памятью. Хотя это лишь предварительные выводы. Знаю, что проблемы с памятью иногда всплывают потом, при чем неожиданные и довольно серьезные.

– Какие сигареты покупать? – одноклассница неохотно взяла кошелек.

Вот здесь получился затык: прежний Елецкий не курил, а нынешний не мог знать названий табачных изделий в новом для меня мире.

– Купи хорошие, – неловко выкрутился я. – И бинт на всякий случай. Давай, Айлин, поскорее, – поторопил я, при этом желая, чтобы она скорее ушла, а вовсе не скорее вернулась.