Ваше Сиятельство 7 (+иллюстрации)

Сюда, в имение Мышкина возле Коломенских прудов, они переехали несколько дней назад, а Талия так и не осмотрела весь особняк и территорию вокруг. Хотя любопытство всегда было выдающейся чертой Принцессы Ночи, особняк князя был слишком огромен, чтобы успеть исследовать каждый его уголок. Кроме того, что этих условных «уголков» здесь было много, сами «уголки» попадались такие, что пробуждали в Талии Евклидовне прямо-таки огненный интерес. Так, например позавчера она провела несколько часов в полутемной комнате, единственное окно которой было завешено тяжелой черной шторой. Узкую полоску света давала лишь маленькая щель, а светильников в этой комнате не было вообще, лишь четыре больших бронзовых подсвечника с огарками свечей.

Щелкнув зажигалкой, баронесса разожгла их. Разглядывая помещение, закурила никольскую. Здесь все казалось волшебным: темно-синий потолок со звездами и золотистыми надписями на неизвестном языке; длинные полки из грубой, тесаной древесины со статуэтками, шкатулками с какими-то минералами и сухой травой, стеклянная банка с сушенными мухоморами; и большой стол с расставленными вокруг стульями. Стол этот оказался особо интересен. Его круглая столешница была расчерчена на несколько секций, в которых тоже темнели неведомые баронессе знаки. В центре его на фигурном бронзовом постаменте сиял золотистыми отблесками свечей хрустальный шар, рядом лежал диск с двумя стрелками. Талия догадывалась для чего служит этот стол и предметы на нем: для вызова духов и астральных сущностей. Она уже видела подобное в книге Грушиной и читала, что-то об этом в мистическом журнале. Но как использовать все эти приспособления Принцесса Ночи пока не знала — решила, что разберется с этим позже. Может даже испытает здесь медальон Каукет, который Родерик спрятал от нее и никак не хотел отдавать.

Вообще Родерик, вернее князь Мышкин, изменился за последние дни. У Талии уже не получалось управлять им так легко, как было раньше. Князь даже сам иногда заставлял делать Талию то, чего она не особо хотела.

Такое случилось сегодня утром. Баронесса забрела в еще один интересный уголок: комнату, где стоял мольберт, на столике лежали засохшие кисти и краски. Там же с другой стороны, ближе к дивану находилась странная конструкция из крепких брусьев в полтора человеческих роста, со свисавшим с ее верха цепями и веревками. Талии показалось, что темные пятна на полу — не что иное как кровь.

Принцесса Ночи тут же позвала свое жениха и сказала:

— Ну-ка расскажи мне, что это такое?

— Мольберт. Здесь, наверное, я рисовал. Ты же видела сколько картин в галерее на втором этаже, — пояснил князь Мышкин, проходя к столу и думая, что старые краски следует выкинуть и навести здесь основательный порядок.

Еще он планировал сменить всю прислугу: с прежней, знавшей его совсем другим, Родерику было некомфортно. Он многое не помнил о себе и часто не знал, как себя вести. Из-за этого он отказывался навестить друзей, которые последние три дня были особо навязчивы со всякими предложениями, зазывали в гости и сами напрашивались приехать к нему.

— Гена, блядь! Ты разве не понимаешь, я спрашиваю про это! — Талия, дернула его за рукав, поворачивая к деревянной конструкции с цепями. — Ты здесь кого-то пытал? Вот это вот что? — она указала на бурые пятна на полу: — Кровь?

— Моя прелесть, я не помню. Ты же не хуже меня знаешь, что я — Родерик. А Мышкина во мне так мало, что приходится часами вспоминать самые простые вещи из его жизни, — князь устал уже каждый раз отвечать то же самое. А Талия, всякий раз, когда хотела разобраться с каким-то кусочком жизни прежнего Мышкина, злилась, что он не может ответить на ее вопросы и вспомнить то, что ей казалось интересным.

— Гена, блядь! Давай вспоминай! Это же не просто так здесь стоит? Может быть ты был маньяком и мучил здесь женщин. Я даже уверена, что так было! Я слышала, что ты писал одну из картин кровью своей жены, — не унималась Талия.

— Да, я — маньяк! — Геннадий Дорофеевич сделал жутковатое лицо, схватил Принцессу Ночи и усадил на стол, измазанный засохшими красками.

— Нет, ты псих! Сука, пусти немедленно! — она попыталась вырваться, но это привело лишь к тому, что отлетели пуговицы с ее платья и разошлась молния.

Следующие слова Принцессы утонули в поцелуе. Князь бесцеремонно задрал ее платье и стянул трусики. Дальше Талия уже не сопротивлялась, она часто дышала под его напором. Сама развела бедра, подрагивая от нестерпимого желания его члена. Закричала, притягивая, жениха к себе и ругая его бранными словами потому, что ей стало очень хорошо. Этот стол, лишь придавал их страсти пикантности, а вхождения члена Мышкина на твердой поверхности были такими жесткими, что перед глазами баронессы словно взрывался разноцветный фейерверк. Когда Принцесса Ночи кончила с победным криком и сотрясением стола, Геннадий Дорофеевич перевернул ее, заставил лечь на живот и вошел ей в зад. Скользкий от соков баронессы член успел погрузиться туда раньше, чем Мышкин взорвался потоками горячего семени.