Ваше Сиятельство 7 (СИ)

— Люк будет открыт. Сашка порядок наводит, может коврики вынесет, — сказал я им. — Смотрите, близко никого не подпускать, чтоб кто-то не сунул нос в виману.

— Есть, ваше высокопревосходительство! — отозвался старший урядник, оба вытянулись по стойке смирно.

Я же, следуя к входной двери, воскрешал в памяти план здания. Кабинет мой… вернее, Козельского Григория Юрьевича, находился на втором этаже, окнами на Белогилинную и частично на Октябрьский сквер.

На подъемнике, спустившим до второго этажа, меня сопровождал молодой фельдфебель. И уже там на заветном этаже, в длинном коридоре меня постигла первая неприятность. Случилась она прямо возле лестницы и стойки круглосуточного поста. Там помимо дежурного с ночным рапортом меня дожидалось трое в гражданской одежде, еще подполковник и генерал-лейтенант. Я не знал в лицо ни одного из них. Гражданские, судя по виду были людьми очень серьезными, потому как тот, что седой с бакенбардами, небрежно прервал в приветствии генерала и произнес:

— Ваше высокопревосходительство, они уже прибыли, но пока внизу! Ждем только вас!

— Хорошо, — хмуро сказал я. — В связи с некоторыми новыми обстоятельствами я буду занят ближайшие полчаса. Пока никого не принимаю! Никаких встреч!

— Но!.. — было попытался возразить, стоявший рядом с ним человек в бордовом мундире.

— Все! Ждите, пока не позову! — оборвал я его.

Не обращая внимание на их недовольство и растерянность собравшихся, я направился к своему кабинету. Представляя, что сейчас мне придется испытать неловкость перед собственным денщиком при попытке открыть кабинет: на связке ключей было более десятка и угадать сразу правильный не так просто, даже если внимательно осмотреть форму замочной скважины. Эту проблему я решил так: вошел в приемную, взмахом руки сразу прервал доклад Рубина и протянул ему ключи.

— На, открой пока, — сказал я ему с наигранным раздражением, сам взял эйхос, делая вид, что проверяю срочные сообщения. В моей руке на самом деле был эйхос Козельского и свежих сообщений там собралась тьма. Жаль я не имел времени и возможности прослушать хотя бы часть. В них могло оказаться что-то особо полезное для развития операции «Заземление».

— Прошу прощения, Григорий Юрьевич, князь Молчанов настоятельно просил связаться с ним, — сообщил денщик, открыв дверь и возвращая мне ключи.

— Успеется. Есть дела поважнее. Ко мне никого не пускать! Никого! — подчеркнул, заходя в кабинет.

— Чай прикажите сразу подать? — Рубин замер в растерянности.

Наверное, я вел себя не совсем обычно.

— Сегодня без чая! Потом! — я захлопнул дверь, щелкнул замком и направился прямиком к сейфу.

Замки оказались ожидаемо сложные. Ну не специалист я по механическим замкам, даже если ключи под рукой. Такова одна из моих слабостей, преследующая меня, и я не озаботился избавиться от нее несмотря на многие-многие жизни. Если бы я сейчас не спешил, то поступил бы проще: вышел бы на тонкий план, привлек интуицию, и она бы с высокой долей вероятности указала мне, какой ключ куда засунуть, в какую сторону вращать, нажимать или не нажимать, как управлять поворотной ручкой дверцы. В открытии сейфа много нюансов, даже когда у тебя один правильный ключ. Когда их связка, нюансы множатся и превращаются в головную боль.

Погремев ключами минут пять или, пожалуй, десять, я открыл самый сложный замок. На очереди был второй, который под контрольный ключ. В этот момент из говорителя раздался голос Рубина:

— Ваше сиятельство, к вам срочно просится генерал-лейтенант Вьюжин Георгий Павлович! Неотложно, говорит!

Я выругался, подошел к рабочему столу, нашел кнопку говорителя и, нажав, ее как можно более внятно и решительно произнес:

— Никого не пускать! Я же ясно сказал! Всех меня дожидающийся собрать в Дмитровском зале. Я поднимусь туда примерно через полчаса. Есть очень важное сообщение в связи с изменившимися обстоятельствами. Так и скажи — они поймут, о чем я. Все, меня не отвлекать! У меня сообщения от императрицы!

— Есть ваше высокоблагородие! — выпалил Рубин, фоном раздались чье-то недовольное бормотание.

Еще несколько минут сражения с замком и после этого я перешел к числовому коду. Здесь оказалось все просто: несколько смещений лимбов в нужные позиции, и механизм замка щелкнул. Двумя поворотами ручки я открыл тяжеленную стальную дверцу.

Отдельные листы с документами меня не интересовали, начал вытаскивать папки, выкладывать на стол. Их оказалось больше двух десятков. Папка с надписью «Гром» лежала сверху и ее я сразу отложил в сторону. Теперь я торопливо искал «Конфетти». Ее не было! Пересмотрел дважды. Козельский не мог соврать под «Инквизитором». Большой сейф, о котором говорил он, здесь один, и папка должна быть в нем. Я еще раз оглядел полки, направив внутрь сейфа свет туэрлиновой лампы, переворошил документы, допуская, что она под листами бумаги. Ее там не было. Нашел лишь при третьем просмотре в стопке папок. Причина ее неуловимости оказалась в том, что название этой папки Козельский написал на английском и первая буква была стерта. Выглядело так: «…onfetti».