Ваше Сиятельство 7

– Эдуард дал бы нам только постыдную зависимость от Коварного Альбиона и отказ от важнейших интересов нашего Отечества. А также процветание ворья и негодяев в самых верхах власти, – князь хотел что-то возвратить, но я резко прервал его: – Молчи! И слушай следующий вопрос! Кто из высших государственных чинов задействовал в вашей операции «Гром»? Говори кратко: дворянские титулы, имена, должности, их роли в этой операции.

Я достал из внутреннего кармана приготовленный блокнот. Он говорил быстро, я едва успевал записывать, приходилось переспрашивать. К счастью, список оказался коротким – всего в семь имен, и не принес почти ничего нового – полагаю об этих личностях был осведомлен князь Ковалевский. Разве что кроме графа Огородникова – его я обвел карандашом и задал по Огородникову несколько дополнительных вопросов, потому как знал, что Ковалевский с ним пересекался.

После этого я понял, что пришла пора задавать главные вопросы.

Я прикурил новую сигарету – старая потухла на кофейном блюдце. Затем, пристально глядя, на князя спросил:

– Где все материалы по «Грому»?

Козельский зарычал, сдавив виски руками, видно этот ответ очень тяжело давался ему.

– Где?! – настоял я.

– В сейфе… Моем неприступном сейфе!.. На Белоглинной… – выдавил он под моим пронзительным взглядом.

– Ключи от сейфа сейчас при тебе? – я знал, что в его кармане звенели ключи, и были основания полагать, что князь всегда их носит с собой.

– Да… – скрипя зубами произнес Григорий Юрьевич.

– Назови числовые коды двери сейфа, – я подозревал, что помимо механического замка в его очень надежном сейфе предусмотрен замок, устроенный на эрминговых кодах. И я бы смог вскрыть, даже не зная код, но не хотелось тратить на это время – каждая лишняя минута в кабинете главы Ведомства может стать роковой.

Кое-как Козельский выдавил из себя восемь цифр. Я записал их на листик, хотя они и без того достаточно ясно отложились в моей памяти.

– Еще есть у кого-то документы или материалы по операции «Гром»? – строго спросил я.

– Должен донести сегодня Тодаровский последние. Все готово! Уже все готово! Завтра у всех вас будут большие неприятности, – Григорий Юрьевич попытался усмехнуться.

– Отлично. А теперь, скажи мне, где хранятся записи о твоих связях с британской разведкой и иными службами недружественных к России государств? – я не сомневался, что Козельский очень тесно связан с самыми серьезными людьми, представляющими британские интересы. Но то, что князь как-то упорядоченно хранит подобные материалы, на этот счет имелись большие сомнения. Спросил в расчете на удачу.

И это сработало: Григорий Юрьевич, засопел, запыхтел, подкатывая к потолку глаза, затем произнес:

– Там же в сейфе… В папке «Конфе…». «Конфетти»… «Конфетти», черт! Все вы в понедельник будете гореть в аду! Никого не прощу! Сволочи! Лапотники! Быдло! – его затрясло.

Дав ему немного успокоиться, я еще немного поспрашивал по лицам, вовлеченным в операцию «Гром», затем по содержанию папки со странным названием «Конфетти» – из того, что уже вырисовывалось, ее наполнение могло оказаться для людей Ковалевского и самого Дениса Филофеевича еще более ценным, чем материалы в папке «Гром». Суда по всему в «Конфетти» был такой взрывной компромат, который разом поставит крест на самом Козельском и на планах Глории посадить на престол Эдуарда. Стоит лишь Филофею Алексеевичу узнать весь масштаб пробританского влияния в верхах нашей империи, как действительно грянет гром. Гром самого имперского масштаба.

Действие «Инквизитора» явно ослабевало – я это чувствовал по все более хитрым, уклончивым ответам Козельского. Да и достаточно мне было той правды, которую я с этого негодяя выжал. Следовало поторопиться, перейти к следующему этапу нашей операции. Я активировал шаблон «Маска Лжеца» – нечасто такое бывает, что за день мне приходится снимать и использовать несколько новых образов. Вот сегодня такой особый случай. «Маска Лжеца» при долгом использовании заметно сажает магические ресурсы. Хотя я в образе «Рубича» пробыл недолго, примерно с полчаса, я уже подсел на четверть. И по-хорошему мне требовалось побольше свободного времени, чтобы раскрыть чакры, пропустить через себя потоки силы, чтобы быстрее восстановиться. Ведь неизвестно, как сложатся обстоятельства, и как долго мне придется находиться в облике этого, извините, мудака – Козельского.

Запустив «Маску Лжеца» я пока молча наблюдал за Григорием Юрьевичем, постепенно приходившем в себя, осознававшим, что сейчас, сам того яростно не желая, он выложил передо мной свои главные секреты. И даже не только свои, но и секреты Глории и многих людей их близкого круга. Лицо его, поначалу растерянное, теперь становилось злым.

– Ничего вы не получите! Не доберетесь!.. – шептал он, глядя в пол своими крысиными глазками. Наверное, сейчас он думал, что мне эти знания ничего не дадут: на слово мне никто не поверит, а до его сейфа я никак не доберусь.

– Встать! – сказал я.

Он непонимающе уставился на меня.