Вашингтон

В сгущающихся сумерках в лесу было трудно что-то разглядеть, тем более что всё заволокло пороховым дымом. Вашингтон послал к Мерсеру вестового — сообщить о подходе подкрепления — и двинулся со своими людьми вперед. Вот в отдалении замаячили человеческие фигуры — и тут же раздались выстрелы, засвистели пули. Кто-то с криком упал; солдаты начали лихорадочно стрелять. Вдруг Вашингтон понял: это же свои! Он выхватил саблю и стал выбивать сошки из-под мушкетов, чтобы солдаты не могли стрелять, но было поздно: 14 человек погибли, 26 истекали кровью…

Четвертый раз Вашингтон шел к «развилке Огайо», и каждый раз судьба словно издевалась над ним! К несчастью, он был не одинок: 15 сентября передовой отряд под командованием майора Джеймса Гранта, который должен был устроить засаду перед фортом Дюкен, был наголову разбит французами и индейцами. Генерал Форбс решил не рисковать и отложить операцию до весны.

В такой ситуации могло помочь только чудо, и его совершил шестидесятилетний старик Конрад Вейзер, немецкий колонист и первопроходец, побывавший фермером, солдатом, монахом, кожевенником, судьей, изучивший наречия индейцев и служивший переводчиком и посредником между колонистами из Пенсильвании и союзом ирокезских племен. Умело и дипломатично действуя во время совета, собравшегося осенью в Истоне (Пенсильвания), он сумел заключить договор с ирокезами, по которому племена из долины Огайо соглашались расторгнуть союз с французами.

Без помощи индейцев французам было не продержаться — подкреплений ждать неоткуда. Форбс только-только приказал идти на зимние квартиры, когда к нему привели трех пленных, сообщивших, что из форта Фронтенак выведен французский гарнизон, а из форта Дюкен ведется эвакуация. Подоспевший индейский разведчик рассказал, что над фортом поднимается густой столб дыма. Форбс срочно собрал две с половиной тысячи солдат, разделил их на три колонны, намереваясь взять форт штурмом, а во главе поставил Вашингтона, присвоив ему на время операции звание бригадного генерала. Наконец-то его час пробил! Но когда вся эта сила явилась на место, от форта Дюкен оставались одни дымящиеся головешки: французы взорвали его и ночью сплавились по реке.

Британцы вступили в форт 25 ноября 1758 года, и Форбс приказал немедленно возвести на этом месте новые укрепления, которые назвал фортом Питт в честь госсекретаря Уильяма Питта. Поселение в развилке двух рек получило название Питсбург.

Добившись своей цели, генерал, на протяжении всей военной кампании боровшийся с серьезным недугом, окончательно разболелся. 3 декабря, передав командование фортом полковнику Хью Мерсеру, он поехал обратно в Филадельфию (путь был труден и растянулся на несколько недель). Полковник Вашингтон тоже был не в лучшей форме: недолеченное «расстройство кишок», напоминавшее о себе в предыдущие месяцы, снова его подкосило. Теперь, когда безопасность виргинских первопроходцев была обеспечена, а сам он довольно удачно дебютировал на политической сцене, военная карьера его больше не прельщала. Джордж предпочел не разбрасываться, а сосредоточиться на предстоящей женитьбе — начать новую жизнь.

Весть о грядущем уходе Вашингтона в отставку повергла в уныние его подчиненных. 27 офицеров Виргинского полка прислали ему коллективное письмо, в котором прославляли его «непоколебимую приверженность к беспристрастной справедливости», «признание чужих заслуг», «честь и стремление к славе» и сожалели, что теряют «прекрасного командира», «искреннего друга» и «любезного товарища». Капитан Роберт Стюарт в личном послании добавил от себя, что ему будет не хватать «Вашего неизменного общества и беседы, доставлявших мне столько удовольствия».

Вашингтон от всей души поблагодарил офицеров «за оказанную честь»: «…если мне и удалось снискать себе репутацию, то лишь благодаря вам. Благодарю вас за любовь и уважение, с коими вы всегда относились ко мне. Сие и есть награда для меня. Сей славой упиваюсь».

Шестого января 1759 года, в «Двенадцатую ночь», в «Белом доме» состоялась свадьба Джорджа Вашингтона и Марты Дэндридж-Кастис. Джордж был весьма импозантен в синем бархатном костюме, выписанном из Лондона (синий цвет напоминал о военном мундире, в то время как штатские предпочитали коричневый), белом атласном камзоле и туфлях с синими пряжками. Марта роскошно смотрелась в желтом парчовом платье поверх белой шелковой юбки, с пышными кружевами на вороте и рукавах, и пурпурных атласных туфельках с серебряными блестками (туфли были на высоких каблуках, чтобы хоть чуть-чуть сократить разницу в росте с новым мужем). Джеки и Пэтси тоже были одеты по-взрослому, как маленькие аристократы.

Вероятно (точных свидетельств нет), на свадьбе присутствовали братья и сестры молодоженов (у Марты было два брата, Уильям и Бартоломью, и две сестры — Анна Мария (Фанни) и Элизабет; их мать тоже могла приехать), но Мэри Болл нарочито не явилась на бракосочетание старшего сына[12]. Зато Джордж Уильям Фэрфакс и его жена Салли были среди гостей. Разве можно не пригласить лучших друзей?