Вашингтон

Командиры полка, конечно, не были монахами. Они любили выпить, а полковник строго надзирал: к столу подавать достаточно вина, чтобы «все были довольны». Играли в карты, танцевали, ревели хором, полагая, что поют. Вашингтон неукоснительно следил разве за тем, чтобы никто не терял облика джентльмена — пить только до возникновения неудержимого желания встать на четвереньки или хвататься за стены. Когда лейтенанта полка поймали на плутовстве в карточной игре, полковник обратился к офицерам с просьбой не тратить слишком много времени на такие «развлечения». Коль скоро «у нас нет возможности улучшить себя на живых примерах, давайте читать». Он порекомендовал офицерам изучить «Трактат о воинской дисциплине» X. Брэнда, только что выписанный из Англии.

Штаб-квартиру Вашингтон учредил в Винчестере, довольно далеко от границы. Это дало повод недовольным в Вирджинии действиями полка глухо обвинять Вашингтона в трусости. Его отношения с ассамблеей начали портиться. Стратеги в Вильямсбурге потребовали соорудить вдоль западной границы 27 фортов, а Вашингтону перенести свою ставку на линию огня, в форт Камберленд. Вашингтон разъяснил, что, по его мнению, нужна не пассивная оборона, а увеличение численности полка, ибо местные ополченцы непригодны к службе. «Трусость обитателей сих мест, — сообщал он, — можно сравнить только с их порочностью». Вашингтон упрекал вильямсбургские власти в том, что они не сумели обзавестись союзниками среди индейских племен. Отсюда все несчастья.

Осенью 1756 года он отправился в почти месячную инспекционную поездку вдоль границы, дабы добыть новые аргументы в подтверждение своей точки зрения. Хотя сам Вашингтон в этих диких местах не услышал ни свиста пуль, ни воинственных индейских возгласов, он увидел достаточно. В Вильямсбург полковник отправил грозную депешу, призывая к порядку ассамблею и губернатора. «Катастрофическое положение на границе и громадные потери земель за последние двенадцать месяцев могут представиться невероятными не видевшим это собственными глазами. Полоса шириной в 80 километров богатых и еще недавно густозаселенных земель, тянущаяся от Мэриленда до Южной Каролины, ныне полностью покинута, территория, прилегающая к ней в Вирджинии, также в значительной степени опустела, люди бегут из-за страха... Целые поселения раздумывают, сняться с насиженных мест или остаться». Он настаивал на принятии его предложений, эвакуации форта Камберленд и сосредоточении сил полка в Винчестере.

Капитальная ошибка! Такие выводы могла бы сделать следственная комиссия, но никак не командир, которому была вверена защита границы. Динвидди и ассамблея показали зубы. Вашингтон получил категорический приказ — сделать форт Камберленд основной базой, укрепить границу и вообще выполнять свои обязанности. Полковник, убедившись, что в Вильямсбурге засели враги его стратегических предначертаний, был вынужден подчиниться, но не смирился.

В это время из Англии прибыл новый английский главнокомандующий — лорд Лаудон. Вашингтон, как ему представлялось, задумал хитроумнейший дипломатический ход — с границы он направил в Филадельфию Лаудону длинное послание. Полковник описал свои труды на службе королю (наивно надеясь, что за это воспоследствует производство в чин королевской армии), обругал Динвидди и ассамблею, пожаловался на вильямсбургских упрямцев, отвергающих его военные планы, и пообещал победу над французами — нужно идти прямо на форт Дюкень. Вообще, Вашингтон открылся лорду, он намеревался подать в отставку, и его удержала «заря надежды», взошедшая в тот миг, когда нога Лаудона ступила на американскую землю. «Только не думайте, мой лорд, — заключал послание полковник, — что я собираюсь льстить, хотя я чрезвычайно высоко ценю ваши достоинства и уважаю ваш пост, я не намереваюсь восхвалять. Моя натура открыта, честна и свободна от раболепства!»

Как следовало ожидать, полковник, очернив попутно местные власти, добиться чего-то от британского лорда не смог. Эпизод, справедливо замечает Д. Флекснер, показал, что, «несмотря на обучение у Уильяма Фэрфакса, молодой человек не обладал складом ума придворного. Что до его попыток польстить, то они по изяществу походили на попытку слона сделать глубокий придворный поклон». Вашингтон добавил еще один ложный шаг — отправился в Филадельфию на поклон к Лаудону. Лорд принял полковника с величайшей холодностью, конечно, не стал обсуждать с ним привезенных планов кампании, а отдал сухие распоряжения, как надлежит действовать. Сердце англичанина не растопило льстивое сообщение Вашингтона — отныне Винчестер носит название форт Лаудон.