Вашингтон

Планы превратить Вашингтона в диктатора или монарха рухнули по многим причинам. Те, кто вынашивал их, не видели реальных противоречий между плантаторами Юга и торгово-промышленными кругами Новой Англии. Для Вашингтона, тысячами нитей связанного с Вирджинией, было ясно как день: диктатура была бы фикцией, удобной только для банкиров и дельцов. Они держали бы в руках «диктатора» и проводили через него политику, которая не отвечала бы интересам плантаторов, означала бы их эксплуатацию, не меньшую, чем недавнее владычество Британии. Юг оказался бы в финансовой кабале у Новой Англии.

В годы войны за независимость Вашингтон убедился, что трудности врага проистекали, помимо прочего, из очевидного обстоятельства — в США не было центра, сокрушив который можно было положить конец сопротивлению. Допустим, Вашингтон уступил бы настояниям жаждавших диктатуры и повел армию добывать для него тогу или корону. Тогда трудности, с которыми последовательно встречались все английские командующие, обернулись бы против него. Даже взяв столицы всех тринадцати штатов, он не подавил бы сопротивления, которое неизбежно усилилось бы, ибо в дело вступили демократические силы страны. Водораздел между теми, кого стали называть федералистами и поборниками прав штатов, грубо отражал политическое размежевание между консерваторами и радикалами. Этот конфликт Вашингтон старался приглушить как мог на протяжении всей войны, теперь бы он вспыхнул с громадной силой. США погрузились бы в трясину гражданской войны, а разделенные штаты могли бы стать добычей враждебной Англии и союзных Франции и Испании.

***

18 апреля 1783 года Вашингтон в приказе по армии сообщил о перемирии с Англией и официально поздравил войска с тем, что они «оказали помощь в защите прав человека и создании очага для бедных и угнетенных всех наций и всех религиозных вероисповеданий». Главнокомандующий на диво точно определил роль вооруженных сил США. Действительно, армия только «помогла» достижению мира и, следовательно, американской независимости, ибо Англия склонилась не перед силой оружия юной республики, а попав в сложное международное положение. Английская дипломатия откупилась, признав независимость США, и тем самым разрубила гордиев узел.

Для современников вклад армии и дипломатии США в исход войны представлялся, по крайней мере, равноценным. Вольтер, видевший, как Франклин свел с ума высший свет Парижа (Мария-Антуанетта лепетала: «О хорошие американцы», «Наши дорогие республиканцы»), называл армию Вашингтона «войсками Франклина». Адамс, поехавший в 1780 году просить заем в Голландии, писал о приеме в Гааге и Париже: «Комплимент — мосье, вы Вашингтон переговоров — повторяли мне многие…» Он выманил заем у прижимистых голландских банкиров, записав: «Мое положение в деле займа можно уподобить разве положению человека в океане, торгующегося за жизнь со стаей акул». Д. Адамс никогда не считал, что его канцелярские подвиги уступают ратным деяниям Вашингтона.

С 1781 года положение Англии резко осложнилось — на руках была война против Франции, Испании, Голландии и США, а Россия возглавила «Лигу нейтральных государств». 10 марта 1780 года Россия выступила с декларацией о «вооруженном нейтралитете»: суда нейтральных держав могут беспрепятственно посещать порты воюющих стран; собственность воюющих держав свободно пропускается на нейтральных судах (за исключением военной контрабанды); блокированным считается только тот порт, вход в который прегражден военно-морским флотом противника. Совокупность этих принципов и составляла понятие «свободы морей», за что, помимо прочего, бились США. Учреждение Россией «Лиги нейтральных» сводило на нет усилия Англии изолировать Соединенные Штаты. К декларации России присоединились Дания, Норвегия, Швеция, Священная Римская империя, Пруссия, Португалия и Королевство Обеих Сицилии. Франция и Испания также признали эти принципы.

Конгресс, видя, что на сторону США встала Россия, направил в Петербург Ф. Дейна для установления дипломатических отношений. Екатерина II связала это с подписанием окончательного мирного договора, а дабы содействовать быстрейшему прекращению кровопролития, предложила свое посредничество в заключении мирного договора, что повлекло бы установление дипломатических отношений с США. Американские представители в Европе ухватились за предложение о посредничестве России, конгресс резолюцией 15 июня 1781 года требовал следовать ему, но это не устраивало ни Лондон, ни Париж, ни Мадрид. Воюющие стороны были едины в одном — не допустить увеличения международного веса России, что неизбежно было бы следствием ее успешного посредничества.