Вашу мать, сэр! Иллюстрированный словарь американского сленга

Если говорить совсем всерьез, то основная наша идея — показать не только собственно значения слов, но также их эмоциональное восприятие и уместность употребления. Именно поэтому, сознательно, мы включили столько как бы отступлений, иллюстраций и анекдотов. Цель такой манеры изложения — передать атмосферу, в которой все это звучит, а также лучше закрепить новые слова в памяти читателя, причем без большого для него напряжения. По этой же причине часть материала дана в виде текстовых главок и тестов. Эта книга может использоваться в качестве собственно словаря, но вы, как нам кажется, можете и просто ее читать, начав перелистывать с любого места (это не роман), и получать удовольствие, если, конечно, вас не шокируют сильные или нестандартные выражения. Уважаемый читатель! Напоминаем, что мы их не сами придумали, а только описываем. Есть все же разница между тем, кто навалил кучу на крепостной стене Новгородского Кремля, и тем, кто для нашей коллекции ее сфотографировал, со всеми туристическими красотами на заднем плане (у нас в архиве на самом деле такая фотография есть).

Естественно, мы постоянно проводили параллели между Россией и Америкой. Нас несколько раздражает родной обычай описывать как нечто исключительно отечественные культурные явления, имеющие, на самом деле, прямые аналогии вне нашей страны. Помимо мата в список того, что мы считаем исключительно русским, входит, например, бардовская песня, и его можно продолжить. Насчет родного мата мы ведь у профессиональных филологов (!) читали, что, мол, перевести его настолько нельзя и так он уникален, богат и эмоционально силен, что кроме как по-русски иностранцам как следует и не выругаться. Мы представляем себе улыбку до ушей, которую это рассуждение вызовет, например, у хорватского солдата или американского рэппера. Да и вы, ознакомившись с книгой, прочувствуете, насколько способ выражения мыслей, включая самые вульгарные, у людей близок.

Двуязычная дочка одного из авторов во время последней поездки в Россию была приятно поражена точностью популярного русского названия марихуаны: дурь. Понятно, что марихуану ни на русском, ни на английском пользователи марихуаной не называют. Но как эмоционально метко по-русски! С этим своим восхищением она и вернулась в Канаду и стала это рассказывать друзьям. Тут же они вместе вспомнили — во черт, это был какой-то умственный блок — популярное в американской молодежной среде название В ТОЧНОСТИ ТАКОЕ ЖЕ — dope. Это просто пример, но, думается, читатель этой книги увидит, насколько на самом деле сходно работают мозги (и языки) представителей разных народов.

Еще год назад мы никакого путеводителя писать не собирались, однако, поместив несколько страничек словаря сленга в свою предыдущую книжку (см. Пролог), посвященную по сути тому, почему мы с американцами не всегда понимаем друг друга, планы изменили. Мы увидели, что устные свободные выражения позволяют узнать народ как ничто другое. А кроме того этой работой, сочетающей исследование, популяризацию и журналистику (ну да, да, желтую), просто увлеклись.

И вот что получилось. 

К теории крепости речи

Откуда что пошло

В начале было слово.

Библия

В глубине души мы все немного идеалисты и уверены, что начиналось все наверняка хорошо. Непорочно. И язык был светлым, чистым и пушистым. Это уж потом дьявол дело подпортил. А в раю-то Адам с Евой только ласково ворковали. С чего бы им там ругаться?

Или так.

Ребенка по традиции принято считать невинным, а его лепет — нежным и трогательным. Так и молодой и подрастающий язык вначале чист и свеж. Это уж потом, в ходе эксплуатации, он загрязняется, "зашлаковывается" грязными словами. Все грубое является наносным, приобретенным в ходе суровых буден.

Красиво. Но, к сожалению, это лишь наши фантазии. В реальности же вопросы о том, являются ли ругательства неотъемлемым элементом человеческой культуры, когда они в языке появляются ит.д., бессмысленны. Грубые слова — всегда часть языка, его нижний слой, дно. Как ни трансформируй языковую емкость, а без дна не обойтись и какая-то часть содержимого всегда будет к нему близка.