Читаем Вася Алексеев полностью

А Ленин говорит о том, что после 4 июля политическое положение в России коренным образом изменилось. Власть перешла в руки контрреволюции. Мирное развитие революции стало невозможным. «…Власть нельзя уже сейчас мирно взять. Ее можно получить, только победив в решительной борьбе действительных обладателей власти в данный момент, именно военную шайку, Кавеньяков, опирающихся на привезенные в Питер реакционные войска, на кадетов и на монархистов».

Теперь курс на вооруженное восстание! Вот о чем говорит съезду Ленин. И съезд принимает этот курс.

* * *

В десять вечера Свердлов закрывает очередное заседание. Делегаты расходятся небольшими группками. Но многим надо еще собраться в секциях и подсекциях, там тоже подготавливаются важные решения. Вася идет в подсекцию по организации молодежи. В небольшой комнате ребята окружили Надежду Константиновну Крупскую, она сегодня докладчик. Пришли и пожилые товарищи, состоящие в партии по десять-пятнадцать лет. Как организовать молодежь — это всех интересует.

Час поздний, уже темно, но света решают не зажигать. Не надо привлекать к дому внимание.

После доклада долго спорят. Какими должны быть молодежные организации? Создавать ли их при партии или лучше, чтобы они были организационно самостоятельны, а связаны с партией лишь духовно? Называть ли Союз молодежи социалистическим?

У Васи на этот счет сомнений нет. Для него такие вопросы уже решены жизнью, в Союзе молодых рабочих Нарвской заставы: партийная организация их не опекает, а молодежь идет за большевиками.

— И зря некоторые боятся назвать Союз социалистическим. Мол, название отпугивать будет. У нас Союз с самого начала так назван, и это не испугало рабочую молодежь. Молодые пролетарии не из пугливых, это уже история показала, это каждый день показывает жизнь.

В таком духе и строится доклад съезду, который слушает его вечером 2 августа. Вася сидит, подавшись вперед. Записная книжка в руках, он готов выступить сейчас же.

До него говорит только один оратор — Смилга. Начинает с того, что в общем согласен с докладом. Но это только дымовая завеса, — Смилга далек от ленинских позиций. Оказывается, что он не поклонник названия «социалистический». Лучше бы назвать молодежные организации «союзами… стоящими на классовой точке зрения», утверждает он.

В общем, возобновляет спор, который был уже в подсекции.

— Слово предоставляется вне очереди представителю Союза социалистической молодежи товарищу Алексееву, — объявляет председатель.

И Вася поднимается на трибуну. Он рассказывает о работе Союза, о борьбе, которая идет в организации «Труд и свет», о том, как оборонцы стараются отвлечь молодежь от политики. Говорит он и о том, как молодые интернационалисты добиваются решения коренных вопросов, интересующих рабочую молодежь, как они готовят создание нового союза взамен «Труда и света», который их вовсе не удовлетворяет.

— На основании опыта этих месяцев я настаиваю на принятии предложенной резолюции как наиболее обеспечивающей интересы социалистической молодежи.

Он возражает Смилге:

— Мы считаем необходимым оставить название «социалистический». Определение «стоящий на классовой точке зрения» может быть просто непонятно для широких слоев молодых рабочих.

Он сходит с трибуны, провожаемый аплодисментами. А в конце заседания он опять на трибуне.

— Последнее слово в прениях принадлежит представителю социалистической молодежи, — объявляет председатель.

Вася снова выступает в защиту резолюции, говорит о том, что рабочая молодежь дружно поддерживает большевиков. Она и на свои собрания неизменно зовет их, а эсеров, меньшевиков не хочет и слушать.

Он уже видит новый союз. Он вместе с товарищами многое сделал, чтобы его создать. Он говорит съезду и о том, что вынашивает давно, что стало его мечтой — о молодежном журнале.

— В ближайшем будущем мы собираемся создать свой орган и просим съезд через ЦК оказать нам материальную поддержку. Орган будет внедрять в умы молодежи идеи Интернационала. Мне думается, что он должен находиться под нашим партийным руководством.

Через несколько минут председатель ставит резолюцию на голосование. Съезд принимает ее единогласно.

«В настоящее время, когда борьба рабочего класса переходит в фазу непосредственной борьбы за социализм, съезд считает содействие созданию классовых социалистических организаций рабочей молодежи одной из неотложных задач момента и вменяет партийным организациям в обязанность уделять работе этой возможный максимум внимания».

Так сказано в резолюции, и с этой минуты она становится партийным законом.

— Ставлю на голосование предложение товарища Алексеева о материальной поддержке журнала Союза молодежи, — объявляет председатель. — Кто за? Кто против? Кто воздержался?

«Принято единогласно», — записывается в протоколе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее