Василь Быков: Книги и судьба

Позже, когда имя Шагала на его родине стало обретать все большую известность, нашлись люди, которым очень не хотелось, чтобы художник неизвестно какого направления, но явно имеющего мало общего с социалистическим реализмом, да еще и еврей по национальности, олицетворял в глазах советской общественности белорусский город Витебск. Быков не мог не возглавить движение против этих мерзких сил за художника, значение которого для него, как и для многих других, было столь очевидно. За музей Шагала в Витебске тоже шла борьба не на жизнь, а на смерть, и в ней Быков вместе с Р. Бородулиным, А. Вознесенским, Д. Симановичем, А. Шацких и многими другими деятелями культуры и просто гражданами Беларуси и России принял самое активное участие.

Конечно, писатель высоко ценил и любил творчество Шагала. Но был в этой любви и один очень личный момент. Витебск. Известно, с какой обостренной нежностью относился Шагал к своему родному городу, к своим воспоминаниям о нем, которые он пронес через всю жизнь.

То же и Быков. Выдающийся живописец XX века и выдающийся белорусский писатель-прозаик росли, страстно любя один и тот же уголок земли, породивший их таланты и питавший их до конца жизни.

Есть вещи, роднящие художников ближе, чем виды искусств, жанры, направления, идеологии…

Почему-то ярко-голубой оттенок синего цвета считается цветом детства во всем мире. Этот цвет — излюбленный цвет Марка Шагала, художника, который, по словам искусствоведа Чарльза Сорлиера, «был верен себе, своим корням и темам, близким ему»[20]. А уж о любви Шагала к василькам после знаменитого стихотворения Андрея Вознесенского «Васильки Шагала», кажется, знают все.

Лик ваш серебряный, как алебарда.
Жесты легки.
В вашей гостинице аляповатой
в банке спрессованы васильки.

Милый, вот что вы действительно любите!

С Витебска ими раним и любим.
Дикорастущие сорные тюбики
с дьявольски
   выдавленным
     голубым![21]

Между прочим, «Василек» — это детское имя Быкова, которым его сперва называли родители, а потом самые близкие друзья и, разумеется, жена, Ирина Михайловна. Василек — этот маленький стойкий цветок, так замечательно сочетавшийся оттенком с глубиной его синих глаз и голубых озер его родины, считается символом Беларуси, точнее, символом белорусских детей, которые и сегодня так же любят плести венки из этих голубых цветов, как когда-то в детстве их сплетал маленький Василек.

Детство Василька Быкова было таким же коротким, как и небесно-голубое васильковое лето. Оно было достаточно типичным для белорусов его поколения. Родился он 19 июня 1924 года, в год смерти Ленина и заката нэпа. Дальше семья Быковых только нищала — с той же неуклонностью, как и все их соседи. «В детстве у меня не было детства»[22], — повторит Быков известную фразу Чехова в одном из автобиографических материалов. Ближайший друг и коллега Василя Владимировича, Алесь Адамович (ушедший из жизни на десятилетие раньше, чем он) приводит эту фразу в книге-альбоме фотографий Быкова, куда включены выдержки из его интервью с писателем. В этой небольшой книжке Адамович часто задает Быкову вопросы о его детстве[23]^. Отвечает Быков не только правдиво, но порой с неожиданными для его сдержанного характера интимностью и открытостью: иначе, по-видимому, он просто не умеет разговаривать с другом. Помимо всего прочего, из слов Быкова видно, какой уникальной эмоциональной памятью он обладал и из чего, собственно, вырос неповторимо поэтический язык его прозы.