Василь Быков: Книги и судьба

Оба они оказались в партизанах после службы и боевого крещения в регулярной армии. Несмотря на большую разницу в звании (Рыбак — старший сержант, а Сотников — командир батальона, то есть по меньшей мере — капитан), видно, что один из них, Рыбак, был рожден для блестящей военной карьеры, а другой, Сотников, — стал военным исключительно по воле случая. Рыбак доказал свою боевую годность еще в финскую войну, а у Сотникова перед войной не было никакого опыта — он просто работал учителем. Тяжким гнетом на нем висела также его основная беда — Сотников потерял свой батальон в первом же бою. Конечно же, это произошло не по его вине: страшные атаки фашистов в первые дни войны сметали с лица земли целые советские армии, по сравнению с которыми его батальон был песчинкой. Неумолимая совесть Сотникова, однако, не снимала с него его личной ответственности, и он постоянно думал о судьбе своего батальона, о том злосчастном дне, когда он потерял своих людей.

Интересно, что поставленная перед обоими партизанами задача не имела прямого отношения ни к политической, ни к военной акции. Задание казалось довольно простым: добыть пропитание для той голодной, ослабевшей от болезней и лесной жизни группы партизан, к которой они принадлежали. Земной и практичный Рыбак, конечно, лучше подходил для выполнения этой задачи, чем интеллигентный Сотников, который, вдобавок к своей непрактичности, был тяжело болен чем-то, по симптомам напоминавшим воспаление легких. Однако он был человеком долга; и когда Рыбак впоследствии спрашивал напарника, почему тот все-таки пошел на это задание, он так и не понял ответа Сотникова, сказавшего, что отказ всех других и побудил его вызваться добровольцем. Несмотря на то что говорят они на одном языке и Рыбака не назовешь глупцом, он довольно часто не может понять Сотникова. Вот пример одного их разговора:

— Что же ты даже шапки себе какой-нибудь не достал? Разве греет эта тряпка? — с упреком сказал Рыбак.

— Шапки ведь в лесу не растут.

— Зато в деревне у каждого мужика есть.

Сотников ответил не сразу:

— Что же, сдирать с мужика?

— Обязательно сдирать? Можно ведь еще как-нибудь…

— Ладно, пошли! — оборвал разговор Сотников[119].

Эти небольшие, но, безусловно, говорящие детали привлекают внимание к довольно сумрачной на первый взгляд фигуре Сотникова, обнаруживая в нем черты порядочного человека, думающего в первую очередь о других и уже одним этим вызывающего некоторую, пусть пока осторожную, но симпатию. Вскоре читатель узнает, что, несмотря на дикий голод и слабость, Сотников не принимает еды и питья из рук старостихи. Его мотив не объяснен, так как достаточно прозрачен: Сотников думает, что Рыбак убьет старосту, и поэтому не может взять ничего для себя из дома «коллаборанта». Для развития сюжета имеет значение и то обстоятельство, что именно Сотников выражает философское отношение автора к проблеме жизни и смерти.