Василёк

– Золотой – это повозка с двумя мулами, ну и кое какое шмотьё. Рискнёшь?

– Всего минуту?

– Ага. – огонёк любопытства плясал в ее взгляде.

Под таким взглядом воины бесстрашно бросаются на врага, я тоже согласился.

Дубовые длиннющее столы, настолько тяжелые и большие что легче было таверну вокруг них построить чем затащить их во внутрь. Скамейки не уступали столам в массивности.

Светильники с восковыми свечами, запах жаренного мяса. Если б вы знали, как я жалел, что не успел поесть шашлыка. Голод терзал меня, привыкшего к трёхразовому питанию, уже часов восемь.

Какой-то прошелыга с таким аппетитом грыз лопатку, что я чуть не захлебнулся слюной.

Кима показала на вышибалу. Огромный по местным меркам детина с широченными плечами зорко следил за гостями и посетителями таверны.

Я вынул из-за пояса слесарный топорик, и положил его на прилавок.

Вышибала поднялся и направился к нам.

Посетители замерли в предвкушении.

Голос охранника был грубым, и низким.

– В пах не бьем, лежачего не добиваем, ни колдовства, ни оружия. – и протянул мне руку.

Но едва я вытянул свою, как громила попытался взять меня на рычаг. Годы в кружке самбо не прошли даром. Я, схватив вышибалу за грудки инстинктивно швырнул его через бедро.

Явно не ожидав от меня такой прыти, детина мешком рухнул на пол, что-то сухо щёлкнуло или треснуло. Бугай схватился за локоть, неестественно вывернутый сустав свидетельствовал о моей победе.

Я протянул ладонь охраннику помогая подняться.

– А ты силён. – превозмогая боль, произнёс вышибала, поднимаясь с пола. И тут же обрушив на меня чудовищный левый хук. Удар не достиг цели и кулак вышибалы на излете ткнулся мне в грудь.

Терпеть не могу подлостей. Я ему руку, а он из-под тишка. Мой левый джеб был скорее инстинктивным, чем выверенным, но удача была на мое стороне. Громила опустил руки и зашатался. Левый хук в корпус заставил его согнуться и податься вперед. Хватка ослабла. Я вырвал правую руку из захвата и нанёс удар.

Апперкот отправил его в аут. Тяжелым мешком вышибала рухнул на пол. Опьяненный яростью я двинулся к поверженному противнику. Мои намерения читались на моем лице. Но тут между нами выросла Кима. Ее руки нежно легли мне на плечи.

– Ты победил. Остановись.

Она глядела мне в глаза. Я читал страх и гордость в ее очах. Мгновение и я уже не помнил ни о трактире, ни о подлом вышибале, не о выигрыше.

Ее взгляд. За такие взгляды мужчины хватают оружие и устремляются на подвиги.

Восторженно радостный он кричал мне:

– «Я нашла тебя. Наконец то нашла.»

Барменша вынесла деньги. Восемь серебряных монет и горсть меди. Я обернулся на Киму. Она кивнула мне, пересчитав наличность взглядом. Сграбастав монеты я высыпал их в ладошку Кимы.

– Только штаны я сам себе выберу, замучила меня эта повязка.

Кима кивнула. И взяв меня за руку вытащила из трактира.

* * *

Не все мореходы могли позволить себе место на центральном рынке столицы Огрия. Да и не у всех было время на продажу товара. Так что сразу за портом, в широком поле раскинулся палаточный рынок. В основном торговали оптом. Но были и те, кто жаждал максимальной прибыли, продавая свой товар штучно. Поиски одежды моего размера заняли больше времени чем мы планировали.

Бесконечное снование меж рядов и лавок утомили душу, да и ноги уже гудели. Я уже был рад любым штанам, которые на меня налезли бы.

Солнце поднималось в Зенит. Когда мы до брались до лавки антиквара. По законам О’Дельвайса , ломбард не мог быть ближе тысячи шагов к трактиру. Достаточно мудрый закон, дающий шанс пропойце не пропить все своё имущество. Две тысячи шагов отрезвляют. Но несмотря на это лавка ломбарда все равно пестрела товаром.

Хозяин лавки, сам антиквар, невысокий лысоватый мужчина лет шестидесяти, бормотал что под нос и был явно чем-то обеспокоен. Он все пытался выскрести из-под лавки что-то длинной ручкой метлы.

Завидя нас, он отложил метлу и вернулся за прилавок.

Рукоять мётлы имела свежие следы чьих-то зубов.

На немой вопрос во взгляде Кимы он затараторил:

– Изувер заходил. Говорил, что срочно нужны деньги, на покупку какой-то заморской гадости. Ну и в залог статуэтку оставил. А он в полночь возьми и оживи. Столько убытков даже при набегах Магмар не было. Артефактов побил немерено, Амулет эндарга погрыз. Теперь даже за пол цены не продать. Забился зловредный под прилавок не выкурить. А не достану по миру пустит.

Кима удивлённо подняла бровь.

– А статуэтка такая сферическая? Будто ёж ощетинился? И глазищи сапфировые?

– Она самая из яшмы точеная. И оскал у нее прям мурашки по коже… – антиквар передернул плечами.

– Эх ты горе торгаш. Сам себе Буяку купил.

Ростовщик выронил метлу.

– Избавь, прошу тебя милая чародейка, отплачу чем пожелаешь. – и рухнул на колени перед Кимой. Но девушка подняла его за руки.

– Эндарг, что нибудь из доспехов и оружия, ну и статуэтку я тоже заберу.

– Я согласен. – сухо и быстро согласился лысый торгаш.

– Но зачем доспехи? Вы же из Кикимор?

Кима встав на четвереньки, заглянула в щель выискивая затаившегося демона.