Василевс

Первое время на посту у дверей Большого дворца он стоял обычно навытяжку, боясь шелохнуться, в восторге оттого, что ему доверили такое важное дело… Ветер приносил с Босфора прохладу. С холма, на котором раскинулся дворец, хорошо был виден весь пролив. С противоположной стороны этот холм отделялся от второго холма широким оврагом… За Босфором же, на азиатском берегу, в морской дымке виднелись очертания городка Хрисополя[16]… Незаметно его взгляд перебегал на залив Золотой Рог… Там же, в заливе, суда и корабли, казалось, двигались сами собой. И он, наблюдая за этими странными маневрами галер и мелких торговых судов, терялся в догадках, стараясь понять, почему они так делают: опускают греби и паруса… Много позже знатоки объяснили ему, что это из-за того, что на севере залив Золотой Рог защищают от ветра горы, с других же сторон холмы города. И в заливе нет места для разгула ветра, поэтому суда не сносит ни течение, ни ветер.

Бывало, когда он спешил на свой новый пост у дверей какой-нибудь палаты, он путался первое время среди многочисленных переходов, мраморных лестниц, ведущих то вниз, то вверх, двориков, мощённых мрамором… Слышался смех, порою громкий говор какого-нибудь придворного или схолария[17]… Их прерывал обычно смотритель дворца, силенциарий[18], на котором лежала обязанность поддерживать порядок во дворце на церемониях, когда следовало соблюдать тишину в зале, заполненном гостями, придворными, послами, телохранителями и слугами.

Он быстро освоился со своими обязанностями – стоять на карауле у дверей дворца василевса. Исполнительный, молчаливый и пунктуальный, он располагал этим к себе окружающих сослуживцев и начальников. Среднего роста, сильный, широкоплечий, он обращал на себя внимание, даже когда стоял на карауле вместе с такими же молодцами, каких специально отбирали в экскувиты[19]. И они гордились этим. Служба обязывала, и у Юстина редко выпадал день, когда бы он мог навестить братьев в том же Евдоме.

Один раз, вернувшись со встречи с братьями, он заступил, как обычно, на свой пост у входного портика Большого дворца.

Стоя на карауле вместе с напарником, он заметил «красавчика». Тот обычно входил через этот портик в императорский дворец, проходил мимо них, караульных, и они уже знали его в лицо.

– Это Анастасий, силенциарий, – шепнул напарник Юстину. – Красавчик…

Да, действительно, тот был красавчиком: высокий ростом, стройный, ходил легко и мягко, как кошка. Черты его лица, мужественные, не портила даже своеобразная женственная миловидность…

Тем временем красавчик уверенно подошёл к ним, караульным, остановился перед ними и нахально уставился на него, на Юстина.

Юстин смутился, не смея отвести взгляд и в то же время не в силах смотреть этому человеку прямо в лицо… Его поразили, загипнотизировали глаза красавчика: один глаз, левый, был у него чёрный, а другой, правый, светло-голубой. Из-за этого у красавчика было ещё прозвище Дикорос… Такого Юстин никогда не видел, но слышал, что это вызывает особую страсть у женщин. Дьявольский взгляд, говорят в народе, искушающий женщин и девиц… Под доспехами ему стало жарко, он вспотел, струйками потекли капли пота по лицу, предательски выдавая его.

А тот, красавчик, нахально, не мигая, пялился на него…

– А ну, пойдём со мной! – велел красавчик Юстину.

Затем он перевёл взгляд на напарника Юстина, но ничего не сказал тому, а приказал своему слуге, с которым пришёл: «Стой здесь!» – и показал на место Юстина.

Зная, что его приказы не обсуждаются, он пошёл через портик во дворец.

И Юстин последовал за ним.

Пройдя портик, они спустились по мраморным ступеням на территорию дворца и направились в сторону парка. Там, в парке, были собраны редкие, экзотические растения. Их присылали в подарок императору от королей и правителей Африки, Месопотамии, Египта и других стран.

Там были орхидеи откуда-то из Индии. Их запах и цвет обожали императрица Верина и её дочь Ариадна, замужем за патрицием[20] Зеноном.

Ему же, Юстину, цветы вообще не нравились. Их он не замечал как-то до сих пор по жизни.

Они прошли одну аллею, другую, свернули налево и оказались перед оранжереей, под крышей которой были собраны особенно нежные цветы и растения, не выдерживающие здешних заморозков.

У входа в оранжерею Анастасий остановился, велел Юстину стоять у двери оранжереи.

– Никого не пускай в неё! – буркнул он.

Юстин встал у двери, недоумевая, зачем такая строгость и таинственность.

Анастасий открыл дверь и шагнул внутрь оранжереи.

Юстин же, любопытствуя, заинтригованный всем этим, невольно повёл взглядом за ним и краем глаза заметил, как внутри оранжереи мелькнуло роскошное платье дамы между кустами жасмина… Он узнал Ариадну…

И он быстро отвернулся, испугавшись, что подсмотрел то, чего ему не полагалось знать… Он похолодел, догадавшись, что попал на свидание любвников… Мысли заскакали у него в голове… Что будет, если до Зенона дойдёт, что он, Юстин, желторотый, глупец, оказался замешан вот в это: свидание его супруги с придворным красавчиком…