Василий Геннадьевич не меняет профессию

– Знайте, у нас с вами много общего: я изучил ваши работы, – после небольшой паузы продолжил Феликс, жестикурия. – Впечатляет, впечатляет… Одни экзоскелеты с возвращением на базу чего стоят. Я смотрел все эти видео: солдаты спускаются безо всяких парашютов с этого гигантского колеса, как оно называлось? «Орбита»? Вот это махина, колесо обозрения во время настоящего боя, напичканное нашими… Они делают работу, а потом оно их забирает, и ведь это все с помощью одних только магнитов! С ума сойти, как вы смогли рассчитать, когда и каким образом колесо увеличивает и уменьшает их мощность. Да не удивляйтесь вы так, я же говорю, внимательно прочел ваши самые известные труды.

Василий Геннадьевич видел «Орбиту» в действии и не раз, но только на учениях – больших, на несколько стран. Ему за то изобретение медаль вручал сам Главнокомандующий. Несколько приятных кадров прежней жизни встали перед глазами бывшего инженера.

– А солдатские шлемы? Гениальная идея: тренировать солдат в виртуальной реальности. Это же отличная психологическая подготовка. Знайте, ведь в какой-то момент человек забывает, что он на войне реальной, не в тренажерке, и не боится, идет в бой. Не знает усталости, не сдается, бросает, стреляет, бросает…

Теперь память Василия Геннадьевича достала из запасов четкую, выверенную с местностью графику, блестяще выполненная работа! Но потом вдруг появилось лицо тестя в военной каске, и инженер поморщился.

– А вы над чем сейчас работаете, если это, конечно, не секрет?

Василий Геннадьевич снова не понял, подтрунивает над ним собеседник или нет.

– Да в последнее время как-то… не до этого было.

– О, да, мои коллеги, знайте, они кого угодно лишат вдохновения! – Феликс снова издал оборванный смешок. – Но только не вас. Ваши труды, вы снова нужны Родине.

– Мои труды? – от удивления Василий Геннадьевич захотел привстать.

– Труды, идеи, разработки, – затараторил Феликс, поднимаясь вслед за гостем, но передумал, увидев, что тот снова сел на стул.

– Феликс Анатольевич, мне не до ваших игр, я это все не – умею!

Василий Геннадьевич произнес последнюю фразу как можно более просто, по-детски, хлопнув себя обеими руками по коленям. Он подумал, что Бернард тут же кинет своим смешком в ответ, но тот наоборот перестал улыбаться.

– А мы с вами не играем.

Феликс Анатольевич медленно поднялся с самым серьезным видом и встал к гостю спиной, смотря в распахнутое окно. На фоне руин, чернеющих пустых строений и густого темно-серого неба его силуэт выглядел по-супергеройски торжественно. А серьезный тон, дотоле разговору не свойственный, добавили словам чиновника опасные нотки. У Василия Геннадьевича внутри опять все сжалось. Теперь он абсолютно ничего не понимал: молчать или говорить, отвечать или спрашивать.

– Мой географический кретинизм мешает мне понять: ваша лаборатория находилась ведь вон там? – Феликс ткнул пальцем в сторону северо-запада.

При этих словах он повернулся, и Василий Геннадьевич снова посмотрел в глаза собеседника, и в этот раз уже не мог с уверенностью утверждать, что в них не было никакой жестокости.

Дверь в кабинет приотворилась.

– К вам из отдела кадров.

Чиновник не двинулся с места, но повернул голову на бодренький голосок уже знакомой секретарши и кивнул. Василий Геннадьевич впервые мысленно поблагодарил эту девицу.

– Феликс Анатольевич, я не помешал? – тихо и уважительно произнес входящий.

– Мы только вас и ждали, – в голос Феликса вернулось радушие, а на лицо – улыбка.

Василий Геннадьевич обомлел, увидев бывшего сотрудника своего отдела кадров. Спичкин! Жив-здоров, да еще и работает на них! Василий Геннадьевич отчего-то был уверен, что все, кого он когда-то знал по службе, сейчас либо заграницей, либо плохо себя чувствуют, но никак не ожидал встретить кого-то в новой роли начальника кадрового департамента. Инженер невольно привстал, потом спохватился, что может выдать бывшего коллегу, и стал искать в глазах Спичкина ответ, как же ему стоит себя повести. Но Спичкин быстро разрешил ситуацию:

– Василий Геннадьевич, сколько зим, сколько лет!

«Две зимы», – подумал про себя Василий Геннадьевич, но вслух произнес:

– И ты здесь, ну, я рад тебя видеть.

– А то, где же быть? Кто, если не мы, построит новую Россию!

Они обнялись, как старые приятели.

– Феликс Анатольевич, – извиняюще протянул Спичкин, передавая папку в руки своего нового начальства. – Вот, принес на подпись. Когда же Василий Геннадьевич к нам выходит?

– Это надо у Василия Геннадьевича спросить, – Феликс постучал по папке пальцами левой руки. – Что, Василий Геннадьевич, когда же вы к нам выходите?

– Простите, я… не совсем понимаю.

Спичкин и Феликс Анатольевич посмотрели на Василия Геннадьевича так удивленно, что тот стал размышлять, не договорился ли он уже о чем-то с Феликсом, да так, что не заметил.

Его бывший коллега положил папочку с документами на край стола, у которого сидел ошарашенный Василий Геннадьевич. Инженеру показалось, что ему только что подмигнули.

– Ну я вас оставлю, – при этих словах Спичкин как ни в чем не бывало вышел.