Василий Головачёв представляет: Золотой Век фантастики

Карс узнал прибор для гипноза, которым пользовался дхувианин, зачаровывая его в темноте. Маленький металлический круг с хрустальными звездами, которые дрожали при легчайшем прикосновении его пальцев. И когда он стал вращать этот круг, зазвучала высокая нота, которая заморозила кровь у него в жилах. Он тут же оставил прибор. Другие инструменты дхувиан были еще более непонятны. Один был сделан из больших линз, окруженных странными асимметричными призмами. Другой состоял из тяжелой металлической подставки, в которую были вмонтированы плоские металлические стержни. Он мог только догадываться, что это оружие каким-то образом использовало ультразвук и оптические законы.

— Ни один человек не в состоянии постичь науку дхувиан, — пробормотал Джаксарт. — Даже сарки, которые заключили союз со Змеей.

С ненавистью, застывшей во взгляде, он смотрел на приборы.

— Но, возможно, Иваин, дочь короля сарков, знает? — предположил Карс.

Он вошел к ней в каюту неожиданно и застал ее поникшей, с опущенной головой. Но услышав, что дверь открывается, она выпрямилась и пристально посмотрела на вошедшего Карса. Он увидел, каким бледным стало ее лицо, какие темные круги легли под глазами. Он долго молчал. Он не испытывал к ней жалости. Он просто смотрел на нее, упиваясь своей победой и улыбаясь при мысли о том, что она, такая гордая, такая жестокая, теперь в его власти.

Когда он спросил ее об оружии дхувиан, которое они нашли, Иваин издевательски рассмеялась.

— Ты, должно быть, совсем тупой варвар, если полагаешь, что дхувиане обучили меня обращаться с их оружием. Они дали мне провожатого-дхувианина, который должен был помочь мне усмирить одного из вассалов Сарка, вздумавшего поднять восстание. Но С'Сан не позволял мне даже дотронуться до этих вещей.

Карс поверил ей. Это совпадало с тем, что говорил Джаксарт: дхувиане ревниво охраняли свои тайны и оружие даже от своих союзников.

— Кроме того, — с насмешкой прибавила Иваин, — зачем тебе наука дхувиан, ты ведь держишь в руках ключ к еще большему могуществу, запертому в гробнице Рианона.

— Да, я владею этой тайной и ключом к ней, — ответил Карс, и эти слова прогнали насмешку с ее лица.

— Что же ты собираешься делать с этой тайной? — спросила она.

— Все очень просто, — мрачно ответил Карс. — Любую силу, которую я найду в гробнице, я использую против Сарка и Кара-Дху — и я надеюсь, что смогу разнести твой город по камешкам.

Иваин кивнула.

— Хорошо сказано. Ну а теперь — что ты сделаешь со мной? Собираешься ли ты высечь меня и приковать к веслу? Или же ты убьешь меня здесь?

Он медленно покачал головой.

— Я мог бы позволить моим волкам разорвать тебя на части, если бы захотел.

Ее зубы сверкнули сквозь приоткрывшиеся губы.

— Небольшое удовлетворение. Совсем не то что убить собственными руками, правда?

— Я мог бы сделать и это — прямо здесь, в каюте.

— Ты пытался — и не сделал этого. Тогда что же?

Карс не ответил. Он вдруг понял: что бы он ни сделал с ней, она все равно будет смеяться ему в лицо до конца. У этой женщины была железная гордость. Зато она носила теперь его отметину. Шрам на щеке от удара шпаги заживет, но не исчезнет без следа. Она никогда не простит ему этого, никогда, пока жива. И он был рад, что заклеймил ее.

— Ответа нет? — смеялась она. — Ты чересчур нерешителен для победителя.

Карс шагнул к ней, как тигр. Он все еще не отвечал ей, потому что не знал, что ответить. Он знал только, что ненавидит ее, как никого раньше в жизни не ненавидел. Он наклонился к ней, с мертвенно-бледным лицом, с широко распростертыми руками. Она рванулась к нему и вцепилась ему в горло. Ее пальцы были слово из стали, и острые ногти оставляли на его шее царапины. Он схватил ее за запястья и вывернул их. Она пыталась освободиться в молчаливой ярости — и внезапно ослабла. Она жадно глотала воздух, ее губы раскрылись, и в этот момент он неожиданно прижался к ним губами. В этом поцелуе не было ни любви, ни нежности. Это было полное ненависти мужское желание — победить. И в этот странный миг, когда ее острые зубы вонзились в его нижнюю губу и рот его наполнился кровью, она засмеялась.

— Ты — варвар и скотина, — прошептала она. — Теперь и у тебя мое клеймо.

Он стоял, глядя на нее. Затем он схватил ее за плечи; стул, отброшенный им, с треском отлетел в сторону.

— Попробуй, — сказала она, — если тебя это порадует.

Он хотел бы сломать ее в своих руках. Он хотел бы… Он отшвырнул ее и вышел, хлопнув дверью.

За все время путешествия в Кхондор он ни разу больше не зашел в ее каюту.