Василий III

Ратники рязанского воеводы Хабара Симского и атаман Фомка со своей станицей обороняли город.

Остерегаясь татарских караулов, пробрался в Рязань гонец с Волока от великого князя, привёз письмо воеводе. Сообщал Василий, чтоб Хабар города не отдавал, а он, государь, на Волоке не задержится и вскорости выступит на Магмет-Гирея.

Казачьи сторожевые дозоры разведали: хан снял свой бунчук с Северки-реки, орда поворотила на обратную дорогу. Теперь жди лиха.

Гадает воевода, пройдёт ли орда мимо Рязани либо нападёт на Рязань?

С утра Фомка поднялся на крепостную стену, посмотрел, как казаки и ратники к обороне изготовились. Доволен.

Когда орда двинулась на Русь, Фомка-атаман со своей станицей укрылся в Рязани. Воевода Хабар принял казаков с радостью. Одних ратников у Симского маловато, а Фомкины люди подспорье, воевать казаки горазды.

У атамана Фомки лицо, степным ветром дублённое, глаз зоркий, соколиный. Взобрался на высокую стрельницу, приложил ладонь козырьком. Пылит в степи.

Но атаману известно: это ещё не орда. Это тянутся под прикрытием конных отрядов ордынские обозы.

Но вот конные повернули к городу.

Присмотрелся Фомка. Не орда к Рязани идёт, а ведёт своих казаков атаман Дашкович. Издалека узнал их Фомка, сплюнул. Подошли казаки к городу, разбросались станом. Возами свой лагерь опоясали. Разглядел Фомка, казаками атаман Серко распоряжается.

- Эгей, Серко, - позвал Фомка, - Евстафьев блюдолиз! Забыл, как мы с тобой за зипунами в Крым ходили, Русь стерегли от ордынцев? Ныне сам грабить её заявился! Ай-яй! Иуда!

Свесившись со стрельницы, Фомка помахал своим казакам, устроившимся по стене:

- А ну, молодцы, готовы ли попотчевать холопов Дашковича?

Сверху со стен на черкасцев и каневцев посыпалось:

- Ханские прихлебатели!

- Изменники!

Им снизу наперекор:

- Доберёмся до вас, шкуры снимем!

- Ворочайтесь на Днепр с повинной, вон какой полон взяли!

- Им очи застило, самих в туретчину продать!

И, не слезая с седел, грозили нагайками Фомкиным казакам:

- Открывайте ворота!

- Нехай Евстафий своим задом отворяет, он у него жирный, - посмеивались на крепостных стенах.

Тут снова Фомка всех перекричал:

- Эгей, Серко, и вы, други-атаманы, переделили с Дашковичем королевские злотые, радуетесь. Час настанет, заплачете! Аль ослепли, Русь грабя? Братьев своих в полон гоните!

Поднялся на стену воевода Хабар, он не спесив и атамана Фомку за честность уважает.

Заслышав атаманский голос, позвал. Фомка спустился.

- Видал, воевода, от кого обороняться будем? Хабар усмехнулся, сказал без обиды:

- Твои друзья-товарищи, атаман. Фомка не осерчал, почесал затылок.

- Было такое, воевода. Но когда б одни казаки, полбеды, от них отобьёмся, а ежели Магметка навалится, быть худу.

Воевода успокоил:

- Отразим, продержимся до государева прибытия.

- Знаешь, о чём я мыслю, воевода, от Дашковича коварства ждать надобно.

День минул в ленивой перестрелке. На второй день к полудню подскакал к воротам казак, замахал шапкой:

- Слу-ша-ай! Выкупайте полон, дарма отдаём, на рублик два мужика!

Не успел прокричать, как уже конные казаки подогнали к городу пленных. Поблизости от ворот остановилась толпа. Сбежался люд на стены.

- Лихо какое!

- Соберём, народ, деньги, выкупим.

- Воеводу сюда, воеводе решать!

На стену взошли Хабар с Фомкой, переглянулись.

- Что скажешь, атаман? - поднял брови воевода. Фомка усмехнулся.

- А вглядись-ка. Воевода посмотрел вниз.

- Аль не поймёшь? - удивился Фомка. - Это не пленные, казаки переодетые. Откроем ворота, эти навалятся на нас, а за ними конные ринутся. А не упреждал ли я тебя, воевода, от Дашковича всякого жди.

Подал Хабар знак, и ударили пушки, захлопали пищали, полетели стрелы. Рассыпалась казачья толпа, откатилась от стен.

К вечеру и орда подошла к городу. Сам Магмет-Гирей подступил к Рязани. Стали ордынцы готовиться к приступу, таран ладить, пушки вокруг крепости устанавливать.

Прищурившись, Магмет-Гирей смотрел на обнесённые глубоким рвом крепостные стены. Хан сердился. Вторые сутки топчется Дашкович - и всё попусту.

Магмет-Гирей оглянулся. Позади безмолвствовали мурзы, а с ними любимец хана, брат Сайдат. Поодаль, на зелёной траве, ханские нукеры натягивали шёлковый шатёр.

На душе у хана потеплело. Он вспомнил о молодой русской красавице, новой жене, которую везёт из этого похода. Она украсит его бахчисарайский гарем.

Крючковатым пальцем хан поманил мурзу Аппака. Бросил резко:

- В город. Пускай встречают. Они мои данники. Их князь и бояре это признали!

Мурза Аппак взлетел на коня, полы халата крыльями, понёсся к городу.

Но мурзу в Рязань не впустили. Хабар со стены нагнулся, спросил:

- Чего надобно?

Аппак покраснел от натуги:

- Ваш князь данник могучего хана Магмет-Гирея, и вы, рязанцы, его холопы. На то князь Василий и бояре его дали хану грамоту. Открывайте ворота, встречайте великого Магмет-Гирея!

- Я грамоты таковой не видывал и твоим словам, мурза, веры не даю! - возразил воевода. - Посему хана в город впускать отказываюсь. Так и передай Магмету!