Василий III. История государства Российского

1530 г. Страшное многочисленностию войско в судах и берегом выступило весною из Нижнего к Казани под начальством князей Ивана Федоровича Бельского, Михаила Глинского, Горбатого, Кубенского, Оболенских и других. Сафа-Гирей, одушевленный злобою, сделал все, что мог для сильной обороны: призвал свирепых диких черемисов и 30 000 ногаев из улусов тестя его Мамая; укрепил предместия острогом с глубокими рвами, от Булака Арским полем до Казанки; примкнув новую стену с двух сторон к городу, осыпал ее землею и каменьем. Конные полки московские, отразив пять или шесть нападений смелого неприятеля, соединились с пехотою, которая вышла из судов на луговой стороне Волги. Начались ежедневные, кровопролитные битвы. Казанцы, ободряемые царем, не боялись смерти; но, изъявляя удивительную храбрость днем, не умели быть осторожными ночью: прекращая битву, обыкновенно пировали и спали глубоким сном до утра. Молодые воины полку князя Оболенского, смотря издали при ясном свете луны на острог, видели там одну спящую стражу; вздумали отличить себя великим делом: тихо подползли к стене, натерли дерево смолою, серою; зажгли и спешили известить о том наших воевод. В одно время запылал острог, и россияне при звуке труб воинских, с грозным воплем устремились [16 июля] на приступ, конные и пешие, одетые и полунагие; сквозь дым и пламя ворвались в укрепление; резали, давили изумленных татар; взяли предместие; опустошили все огнем и мечем; кроме сгоревших, убили, как пишут, 60 000 воинов и граждан, а в числе их и славного богатыря казанского, Аталыка, ужасного видом и силою руки, омоченной кровию многих россиян. Сафа-Гирей ушел в городок Арский: за ним гнался князь Иван Телепнев-Оболенский с легким отрядом; а другие воеводы стояли на месте, и так оплошно, что толпы черемисские взяли наш обоз, семьдесят пушек, запас ядер и пороху, убив князя Федора Оболенского-Лопату, Дорогобужского и многих чиновников. Тогда россияне приступили к городу и могли бы овладеть крепостию, где не было и 12 000 воинов; но Бельский, уже и прежде подозреваемый в тайном лихоимстве, согласился на мир: приняв, как пишут, серебро от жителей, с клятвою, что они немедленно отправят послов к Василию и не будут избирать себе царей без его воли, сей главный воевода отступил, к досаде всех товарищей; хвалился именем великодушного победителя и спешил в Москву, ожидая новых милостей от государя, своего дяди по матери. Один летописец уверяет, что Василий, с лицом грозным встретив племянника, объявил ему смерть и только из уважения к ревностному ходатайству митрополита смягчил сей приговор: окованный цепями, Бельский сидел несколько времени в темнице в наказание за кровь, которую надлежало еще пролить для необходимого покорения Казани, два раза упущенной им из наших рук. Но сего известия нет в других летописцах, и Бельский чрез три года снова начальствовал в ратях.