Василий Иванович Чапаев

Неизвестно, сколько бы продолжалась переписка о поисках «пропавшего» полка, если бы 29 октября в штаб армии не прибыл представитель этого полка и доложил, что полк по-прежнему стоит в Большой Глушице и ждет, какие ему будут даны распоряжения. Приказаний через Самарскую дивизию он не получал[390].

Но даже и после этого 4-й Малоузенский полк на помощь Николаевской дивизии не был направлен. Продолжались «требования» к начальнику Уральской дивизии немедленно выслать от Верхней Солянки на Волчанский, Краюшкин, Новочерниговку 1-й Саратовский кавалерийский полк, которому войти в связь с Николаевской дивизией и поддержать ее[391]. Затем из штаба армии запрашивался штаб Уральской дивизии о следующем: телеграммой № 0115 сообщалось о занятии 23 октября в 19 часов 1-м Саратовским кавполком Верхней Солянки. Телеграммой № 0133 доносится, что 1-й и 2-й Саратовские кавполки 25 октября в 20 часов расположены в селении Дергачи (т. е. в 120 километрах у себя в тылу. — Авт.) «Прошу донести причины передвижения Саратовских кавполков из Верхней Солянки в Дергачи»[392].

Тем временем события на фронте Николаевской дивизии продолжали развиваться своим чередом. Начальник телеграфного отдела штаба IV армии, находившийся в Корнеевке, 24 октября передал начальнику связи армии следующее: «Сообщаю, что еще в ночь на 24 октября потерял связь со штабом Николаевской дивизии (провода перерезаны, и, как видно, дивизия окружена). Идет сильный артиллерийский бой. Депеши, исходящие из штаба армии, в дивизию не попадают. Высылал небольшую разведку, которая, заметив сильные разъезды (противника), вернулась обратно»[393].

Начальник оперативной части штаба Николаевской дивизии Чеков 25 октября, сообщив о местонахождении Николаевской дивизии в Нижней Покровке[394], передал для командира Сердобского полка в Озинки следующую радиограмму: «Выходите со ст. Озинки вдоль р. Камышлак, на Муравли, хут. Попов, на Петраки, с Петраков на Новочерниговку. Проводников выслать не могу. Посылал целый батальон, который был встречен противником большими силами. Батальон был вынужден вернуться обратно. При движении запасайтесь в большом количестве снарядами и патронами»[395]. Одновременно просил начальника артиллерийского парка Туркина присоединить пополнение, присланное из Николаевска, к Сердобскому полку. Вооружить всех, если есть оружие, и дать им большой запас патронов[396].

Однако там, где сила не брала, выручали смелость и находчивость. На другой же день в Озинки Чеков сообщил, что проводником для встречи Сердобского полка и пополнения послан из Нижней Покровки Антон Золотов с группой товарищей[397]. Тем временем дивизия, не теряя надежды на помощь, с утра 25 октября предприняла попытку прорвать кольцо окружения в направлении хутора Чилижный с целью выхода кавалерийского полка в Солянку и установления им связи с 1-м Саратовским кавполком. Но после того как кавполком имени Гарибальди был пройден хутор Чилижный, противник повел атаку со стороны хутора Павловский силою до четырех полков. Казаки были встречены организованным ружейно-пулеметным огнем батальона с места и артиллерийским огнем батареи, бившей прямой наводкой. Атака была отбита. Однако, стремясь не допустить выхода из окружения, противник снова атаковал. Положение было спасено подошедшим вторым батальоном, с которым прибыл и Василий Иванович. После этого, подтянув и организовав силы, противник в третий раз атаковал батальоны и кавалерийский полк. Завязался ожесточенный бой, переходивший в рукопашные схватки и длившийся около часа. Оставив более 300 человек убитыми и ранеными, противник отступил, но и наши, видя его твердое намерение не выпустить из окружения, идти снова на прорыв не решились[398]. В тот же день в штаб армии радировалось: «Едим вареную пшеницу, хлеба нет».

Командарм-IV и его штаб о положении Николаевской дивизии в штаб фронта не доносили. Но по приказанию главкома от 26 октября им пришлось это сделать[399]. На другой день на имя командарма из штаба фронта пришла телеграмма следующего содержания: «Вчера ваши сводки говорили о сложном положении Николаевской дивизии, якобы окруженной казачьими разъездами. В сводке же к 24 часам говорится глухо, что изменений в положении на фронте армии не наступило. Реввоенсовет считает, что такое донесение совершенно неудовлетворительно, так как не представляется возможным судить, что делается в Николаевской дивизии (означается ли она окруженной) и какие меры вами приняты для облегчения этой дивизии»[400].