Василий Иванович Чапаев

«В конце ноября 1918 года я прибыл в Москву. Красная военная академия помещалась в Шереметьевском переулке, в здании бывшего охотничьего дома.

Комната, в которой мне предстояло жить, была темная, без окон. Когда я вошел, в ней горел свет. Первое, что я увидел, — в два ряда вдоль стен узкие кровати. В проходе между ними взад-вперед шагал, вернее, не шагал, а метался, как тигр в клетке, щеголеватый военный лет тридцати, с усиками, аккуратно, на пробор причесанный.

Увидев меня, он остановился и громко, с едкой издевкой, сказал:

— Еще одна птичка пожаловала! Как пчелы на мед летят! Что, брат, фронт тебе надоел?

В ответ я только безнадежно махнул рукой. Тот, кто „поддел“ меня, горячо выпалил:

— Приказали? Мне тоже приказали. Но черта с два! Уеду!

Это был Василий Иванович Чапаев.

Мне досталась койка через одну от него. Много вечеров просидели мы вместе над учебниками и топографическими картами»[465].

8 декабря состоялось официальное открытие академии. На церемонию были приглашены все преподаватели, слушатели и обслуживающий персонал[466]. От имени ЦК РКП(б) и ВЦИК с приветственной речью к коллективу академии обратился председатель ВЦИК Яков Михайлович Свердлов. Он указал на исключительное значение, которое придает академии Коммунистическая партия. «…Только тогда, — сказал он, — когда мы сможем здесь, в Советской России, создать сплоченную Красную Армию из рабочих и крестьян, только тогда, когда мы сможем дать этой Красной Армии коммунистический пролетарский командный состав, отдельные представители которого вышли из среды самого рабочего класса, отдельные представители которого сами веруют в то великое учение коммунизма, в которое веруем и мы, отдельные представители которого являются нашими идейными товарищами, такими же членами Коммунистической партии, как и мы, только при этих условиях, когда мы создадим такой командный состав, мы завершим, мы закончим построение нашей Красной Армии». Напомнив слушателям об их высокой ответственности за создание действительно боеспособной и крепкой Красной Армии, Я. М. Свердлов закончил свою речь словами; «Вы должны вновь явиться в ту Красную Армию, из рядов которой вы вышли, с которой вы спаяны кровью. Все те знания, которые почерпнете здесь, вы должны будете перенести в армию, чтобы вы, коммунисты-генштабисты, могли создавать ее действительно боеспособной и крепкой»[467]. Яркая и содержательная речь Я. М. Свердлова произвела огромное впечатление на присутствовавших.

День 8 декабря 1918 года стал днем рождения академии[468]. Из 400 с лишним кандидатов были отобраны 183 слушателя. По социальному происхождению более половины из них являлись рабочими и крестьянами, что соответствовало классовому принципу строительства Красной Армии. Подавляющее большинство слушателей состояло в рядах Коммунистической партии. 88 процентов слушателей окончили военные школы, училища или курсы, 94 процента имели боевой опыт. Более пестрой была картина общеобразовательной подготовки: только 5 процентов слушателей имели общее высшее образование, 70 процентов — среднее и 25 процентов — начальное[469].

Война и ограниченные возможности вновь создаваемых военно-учебных заведений не позволяли дать обучаемым глубокие знания: для этого не было ни условий, ни времени. Ускоренный курс обучения безусловно был рассчитан на сообщение самых необходимых сведений для новых командиров. Да и контингент слушателей был различен по образованию не менее, чем их внешний вид.

В. И. Чапаев, можно сказать, впервые в жизни переступил порог учебного заведения. Не с Академии Генштаба нужно было ему начинать. Короткая, однако насыщенная программа требовала соответствующего образования, которого у Василия Ивановича не было. А учиться он хотел. Он всегда хотел, чтобы учились и его товарищи, а также дети. В октябре 1918 года в сражениях под Уральском, будучи даже в окружении, он с горечью думал о слабой выучке воинов Николаевской дивизии и просил разрешения создать при дивизии учебный полк.

Как и многие другие командиры, Василий Иванович постоянно испытывал острый недостаток необходимых ему знаний, что так мешало в работе и чем он так тяготился. Д. А. Фурманов писал, что они, наивные с Чапаевым люди, хотели заниматься и в боевой обстановке. Стремление Чапаева к знаниям правдиво и предельно четко выражено в фильме «Чапаев», когда он говорит комиссару: «Ты-то вот знаешь (кто такой Македонский), и я знать должен!» Отсутствие образования в конечном счете мешало Чапаеву проявить и развить в полной мере свои способности.

К учебе в академии Чапаев относился очень серьезно. Его сокурсник С. М. Мищенко, знавший Василия Ивановича по совместной службе в IV армии и приезжавший как политработник в Николаевскую дивизию, так о нем вспоминал:

«Чапаев оказался на редкость старательным учеником, усердно и аккуратно выполнял все задания, проявлял особый интерес к истории и географии. Он очень внимательно слушал лекции»[470].