Василий Каразин. Его жизнь и общественная деятельность

«Странно, что благословенный средний путь, указываемый нам религиею и обычаями любезного отечества издавна, путь, по которому одному век можно идти безопасно, остается до сих пор пустым!.. Что государи, которые должны быть беспристрастны, почти как Бог, которые, как Он, должны жить лишь в жизни миллионов существ разумных, им подвластных, управляются честолюбием, желанием поставить на своем как обыкновенные люди. Неужели они сию жестокость и непреклонность (свойственную только Наполеонам) почитают благородною твердостью, каковую должно иметь в добрых намерениях? Неужели они предпочитают лучше сто раз подвергаться ошибкам и даже опасностям, нежели призвать в помощь разум своего государства. Бог редко просвещает нас сверхъестественно. Он рассеял по лицу земного шара свои орудия. Должно употреблять их».

Исходя из того же положения о необходимости и обязательности для монархии руководствоваться «общественным мнением», прислушиваться к «совету разума государства», Каразин усиленно защищал право каждого подданного обращаться к власти с представлениями; в записке 1820 года, неоднократно цитированной нами, он сильно вооружается против «льстецов», истолковывающих государям право подданных делать представления как «оскорбление величества, порыв мешаться не в свое дело, тщеславное желание учить правительство».

«Возможно ли? – восклицал Каразин. – Я оскорбляю, открывая мои мысли (справедливые или ложные – все равно) тому единому, которому принадлежит знать их и от которого зависит дать им цену!..» «Я-де мешаюсь не в свое дело. А давно ли дело отечества, в котором я живу, в котором будут жить мои дети и внуки, которого монарх почитается отцом обширнейшего семейства, перестало быть моим собственным делом? Из какой азиатской системы взята мысль эта? „Учить правительство“ – выражение, изобретенное нарочно для уязвления самолюбия лиц, правительство составляющих. Но авторы, публично издающие книги о лучшем устройстве законодательства, финансов и проч., разве не более еще должны казаться виновными? А правительство нередко их награждает. Боже мой! и Ты позволяешь жаловаться на бедствия, которые ты посылаешь, и просить у тебя лучшего; а правительства состоят из человеков. Мы все учим и учимся до самой смерти. Несчастлив тот, кто вообразит, что ничего уже не остается ему узнать. Правительство есть сосредоточие, в которое необходимо должна стекаться всякая мысль о благе общем. Горе, если мы станем рассуждать на площадях подобно другим народам!.. Да и много ли нас теперь в России, желающих, имеющих и дерзающих говорить нечто правительству? Оно с сей стороны может оставаться покойным: ему не наскучат».