Читаем Василий Шукшин. Земной праведник полностью

Но иногда такая робость дает о себе знать. Иной раз кажется, режиссер подходит к какой-то выношенной идее и вдруг останавливается, не решаясь ее реализовать. Вот, например, сцена, в которой Байкалов засыпает, убаюканный колыбельной, которая доносится из-за стены. Так и кажется, что сейчас мы увидим, что ему снился интересный сон. Однако режиссер, видимо, нашел невозможным вставить этот сон в картину: он еще не знает, можно ли соединить реальное с ирреальным и как это сделать. Впоследствии мы увидим сны Пашки Колокольникова, Ивана Расторгуева и удивимся богатству фантазии Шукшина.

Эмоциональную окраску начинающий режиссер связывает с музыкальным оформлением – и терпит неудачу. Шукшин музыкален, он не из тех, кому медведь на ухо наступил, но он в плену красивости. Действие разворачивается под оркестровую симфоническую музыку; деревенские девчата поют стройно и слаженно как хор имени Пятницкого; даже скромная колыбельная, которую напевает за стеной невидимая женщина, превращается в донельзя красивый вокализ. Эффект получается совершенно обратный желаемому – музыкальное оформление мешает почувствовать нерв повествования. В дальнейшем Шукшин будет уделять большое внимание музыкальной партитуре своих фильмов, вдумчиво работать с композиторами, добиваясь органичного соединения действия и музыки, воспроизводящей внутренний мир героя. Основой партитуры станет народная или бардовская песня – в ней обнаружится бесконечное разнообразие оттенков чувства.

Итак, начинающий режиссер пробует свои силы, ищет своего героя. И не безуспешно: маленькая картина создает представление о сложности и полноте жизни. Вот эту сложность, эту полноту Шукшин и хочет сделать предметом своего искусства. При этом он намерен придерживаться некоторых принципов, которые представляются ему бесспорными. Во-первых, он будет снимать фильмы по собственным произведениям, сам писать сценарии, то есть делать авторское кино. Во-вторых, он положит в основу своей драматургии определенный способ организации материала; в литературе ему интересны малые повествовательные формы – он пишет рассказы, новеллы, вот и в кино ему послужит дар рассказчика. В-третьих, он будет разрабатывать эстетику реализма и потому делать ставку на актера, сродственного ему по духу. В-четвертых, он будет снимать на черно-белую пленку – так он видит свое кино. (Конечно, тут сказывалось влияние советской киноклассики и новейших достижений итальянского неореализма, где цвет не присутствовал, не принимался в расчет при решении творческих задач – возможно, он даже мешал бы художественному наполнению, вносил бы в фильм элемент ненужной декоративности, праздничности). Шукшин понимает, что цвет – тоже мощное средство художественного воздействия и готовится работать с цветом, но на протяжении многих лет снимает на черно-белую пленку, и только в последнем фильме «Калина красная» цвет становится для него необходимым элементом художественного решения.

В первой же самостоятельной постановке он осуществит все свои намерения.

Глава четвертая

Непросто говорить Правду

Первый фильм – дело ответственное для начинающего режиссера: ему предстоит заявить о себе. Казалось бы, чтобы обратить на себя внимание, нужен, прежде всего, выигрышный сюжет, который помог бы развернуть вширь повествование, показать крупные характеры. И были у него такие сюжеты. Но выбрал он совсем не лучшие из своих рассказов – «Классный водитель» и «Гринька Малюгин» и объединил их, хотя в сущности характеры в них заявлены были разные. Но тут уж проявилось авторское своеволие. Вообще Шукшин нередко проявлял явную бесцеремонность по отношению к своим литературным героям, преобразуя написанное, приспосабливая его к требованиям драматургии. Некоторые герои от этого выигрывали, некоторые проигрывали. Пашка Холманский определено выиграл от скрещения с Гринькой Малюгиным – родился новый герой, неподражаемый Пашка Колокольников, бесподобно воплощенный Леонидом Куравлевым, словно бы специально рожденным для этой роли.

Помнится, где-то в печати мелькнуло краткое сообщение: Василий Шукшин, хорошо известный зрителям как актер, приступил к съемкам своего первого художественного фильма; героем он решил сделать шофера, а сюжетом – его дорожные приключения. А в другой информации утверждалось, что Шукшин снимает кинокомедию – недаром в главной роли занят прекрасно заявивший о себе в фильме М. Швейцера «Мичман Панин» молодой комедийный актер Куравлев. Но как же далеки были эти прогнозы от существа дела.

Перейти на страницу:

Все книги серии Культурный слой

Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая
Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая

О Марине Цветаевой сказано и написано много; однако, сколько бы ни писалось, всегда оказывается, что слишком мало. А всё потому, что к уникальному творчеству поэтессы кто-то относится с благоговением, кто-то – с нескрываемым интересом; хотя встречаются и откровенные скептики. Но все едины в одном: цветаевские строки не оставляют равнодушным. Новая книга писателя и публициста Виктора Сенчи «Марина Цветаева. Рябина – судьбина горькая» – не столько о творчестве, сколько о трагической судьбе поэтессы. Если долго идти на запад – обязательно придёшь на восток: слова Конфуция как нельзя лучше подходят к жизненному пути семьи Марины Цветаевой и Сергея Эфрона. Идя в одну сторону, они вернулись в отправную точку, ставшую для них Голгофой. В книге также подробно расследуется тайна гибели на фронте сына поэтессы Г. Эфрона. Очерк Виктора Сенчи «Как погиб Георгий Эфрон», опубликованный в сокращённом варианте в литературном журнале «Новый мир» (2018 г., № 4), был отмечен Дипломом лауреата ежегодной премии журнала за 2018 год. Книга Виктора Сенчи о Цветаевой отличается от предыдущих биографических изданий исследовательской глубиной и лёгкостью изложения. Многое из неё читатель узнает впервые.

Виктор Николаевич Сенча

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальное
Мой друг – Сергей Дягилев. Книга воспоминаний
Мой друг – Сергей Дягилев. Книга воспоминаний

Он был очаровательным и несносным, сентиментальным и вспыльчивым, всеобщим любимцем и в то же время очень одиноким человеком. Сергей Дягилев – человек-загадка даже для его современников. Почему-то одни видели в нем выскочку и прохвоста, а другие – «крестоносца красоты». Он вел роскошный образ жизни, зная, что вызывает интерес общественности. После своей смерти не оставил ни гроша, даже похороны его оплатили спонсоры. Дягилев называл себя «меценатом европейского толка», прорубившим для России «культурное окно в Европу». Именно он познакомил мир с глобальной, непреходящей ценностью российской культуры.Сергея Дягилева можно по праву считать родоначальником отечественного шоу-бизнеса. Он сумел сыграть на эпатажности представлений своей труппы и целеустремленно насыщал выступления различными модернистскими приемами на всех уровнях композиции: декорации, костюмы, музыка, пластика – все несло на себе отпечаток самых модных веяний эпохи. «Русские сезоны» подняли европейское искусство на качественно новый уровень развития и по сей день не перестают вдохновлять творческую богему на поиски новых идей.Зарубежные ценители искусства по сей день склоняют голову перед памятью Сергея Павловича Дягилева, обогатившего Запад достижениями русской культуры.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Александр Николаевич Бенуа

Биографии и Мемуары / Документальное
Василий Шукшин. Земной праведник
Василий Шукшин. Земной праведник

Василий Шукшин – явление для нашей культуры совершенно особое. Кинорежиссёр, актёр, сценарист и писатель, Шукшин много сделал для того, чтобы русский человек осознал самого себя и свое место в стремительно меняющемся мире.Книга о великом творце, написанная киноведом, публицистом, заслуженным работником культуры РФ Ларисой Ягунковой, весьма своеобразна и осуществлена как симбиоз киноведенья и журналистики. Автор использует почти все традиционные жанры журналистики: зарисовку, репортаж, беседу, очерк. Личное знакомство с Шукшиным, более того, работа с ним для журнала «Искусство кино», позволила наполнить страницы глубоким содержанием и всесторонне раскрыть образ Василия Макаровича Шукшина, которому в этом году исполнилось бы 90 лет.

Лариса Даутовна Ягункова

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Клуб банкиров
Клуб банкиров

Дэвид Рокфеллер — один из крупнейших политических и финансовых деятелей XX века, известный американский банкир, глава дома Рокфеллеров. Внук нефтяного магната и первого в истории миллиардера Джона Д. Рокфеллера, основателя Стандарт Ойл.Рокфеллер известен как один из первых и наиболее влиятельных идеологов глобализации и неоконсерватизма, основатель знаменитого Бильдербергского клуба. На одном из заседаний Бильдербергского клуба он сказал: «В наше время мир готов шагать в сторону мирового правительства. Наднациональный суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров, несомненно, предпочтительнее национального самоопределения, практиковавшегося в былые столетия».В своей книге Д. Рокфеллер рассказывает, как создавался этот «суверенитет интеллектуальной элиты и мировых банкиров», как распространялось влияние финансовой олигархии в мире: в Европе, в Азии, в Африке и Латинской Америке. Особое внимание уделяется проникновению мировых банков в Россию, которое началось еще в брежневскую эпоху; приводятся тексты секретных переговоров Д. Рокфеллера с Брежневым, Косыгиным и другими советскими лидерами.

Дэвид Рокфеллер

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное