Василиса

Я вдохнула воздух. Не человек. И не волк. Кто же он? Седые пряди, сутулая спина, пиджак слегка висел, но лицо у него было здорового цвета, взгляд глаз цепкий...

Рома указал рукой на вторую дверь:

- Там переговорная. Идите.

Я встала и пошла за пожилым оборотнем. За нами закрылась дверь.

Длинный стол для переговоров. Мы уселись друг напротив друга.

- Снимете очки, красавица, я о вас уже давно наслышан.

Я сняла оправу и положила на стол.

- Вы кто? - спросила у него.

- Александр Сергеевич, но не Пушкин, - пошутил мужчина.

Я хихикнула. Точно не Пушкин.

- Что означает - я пациентка?

- Я работаю с молодняком, иногда с людьми взрослыми, которых обернулись укусом, вроде вас, Василиса.

- Таких как я - много? - удивилась.

- Ну... Не то чтобы полно, но пять случаев в год случается. Однако вы случай уникальный. Модно обратиться к вам на "ты"?

- Можно, а что мы будем делать? Меня лечить?

Старичок усмехнулся:

- Нет, мы будем тебя учить. Видишь - ли Василиса...

Перебила:

- Вася, просто Вася.

- Хорошо Вася, - Усмехнулся он, - у всех проблемы возникают с адаптацией. Расскажу тебе о том, как ты стала частью нашего народа. Эдакая сказка...

- Легенду?

- Увы, детям легенды, взрослым - правду.

- Давним давно, когда люди лишь становились людьми, когда они еще жили в пещерах было большое разнообразие видов. Каждый вид боролся за выживание, и каждый вид эволюционировал как мог. Люди сделали упор на интеллект, а мы сделали упор на ассимилированные. Наши предки были зверями, но зверями, что способны были принять форму камня, беспомощной жертвы, свирепого хищника. И наш вид выбрал человека в качества объекта для подражания. Эволюция наших видов шла много веков, прежде чем мы стали полностью походить на них. И так уж сложилось, что мы бесконечно стремились подражать человеку и стали от него зависимы. Мы так хотели на них походить, что начали влюбляться в некоторых представителей человеческого рода. Каждый оборотень, со временем, находил себе пару среди людей, от которой хотел иметь потомство, от которой хотел зависеть. В конечном счете наш вид перемешался с людьми, новое потомство потеряло способность менять облики людей, становиться любым зверем и птицей, зато новое потомство стало сильнее, умнее, лучше. Мы выживаем и сейчас, и хоть всегда среди нас много тех, кто был укушен, но геном все так же крепок. Мы звери и от зверей рождаются звери. И звери ищут себе пары по запаху, по воле инстинкта.

- Ух... - я выдохнула. Почти весь рассказ Александра Сергеевича я не дышала.

- Да, меня это некогда тоже впечатлило...

- Вы были человеком?

- На ты, и да, я был человеком. Вижу как ты принюхиваешься ко мне. Знаешь кто я? Выдра. Маленькая, речная выдра. Самец, - он смешно поднял в воздух указательный палец и сотрясали им.

Я рассмеялась. Он веселил меня.

- Меня укусила жена, ох и чёрная ведьма! Мне тяжело дался оборот, жизнь... Но я привык, а потом получил неимоверной толчок в развитии и знаешь что? Я полюбил новую жизнь. Скажи ты любишь новую жизнь?

Я задумалась лишь на секунду.

- Почти да.

- Почти? Что же тебя так не устраивает? Зрение? Слух? Нюх? Крепкое здоровье? Это же сплошь и рядом преимущества!

Я печально улыбнулась.

- Вы знаете на кого я училась?

- Нет, - он покачал головой, - не буду лукавить. Досье на тебя читал. Но на кого училась не знаю.

На меня есть досье?!

- На ювелира. - посвятила его.

- И?

- И... И после укуса я ни разу не смогла и близко подойти к материалам. Работа наша связанна с гранением, паянием, с острыми, резкими запахами и придания вещам искусных форм. Я в каждой вещи вижу несовершенства. В своей дипломной работе я увидела тысячи ошибок. Они не заметны человеческому глаза - а я вижу. То, на какую профессию я потратила четыре года - это все в мусор, в корзину. С тех пор как, как меня укусил этот долбанутый Рома моя жизнь только и делает, что летит вниз. Не могу работать, не могу подать документы на помощь со стройкой дома - мне попросту уже не надо иметь дом, не нужна мастерская в доме. Мне это все недоступно. Руки мои за годы в лисьем облике потеряли ловкость, твердость. Пальцы мои привыкли кромсать, охотиться, бегать, выпускать когти. Разве смогу я снова работать с инструментом? Но я полюбила лису с первого взгляда.

- Продолжай, - попросили меня.

Я не понимала причину столь яркой, душевной откровенности с Александром. Он словно и не заставлял говорить, а меня тянуло делиться с ним, тянуло ему все рассказать.

- Я пушистая и красивая. Красивее, чем человек. Лапки классные, глазки вертикальные и ушки крутятся во все стороны. И у меня потрясающий пушистый хвост. У него кончик не белый, лишь на каплю белой шерсти. Я себя люблю такой. Жить зверем проще и если бы не запах Ромы, - судорожно вздохнула, - давно бы хвоста моего тут не было.

- Он твоя пара, ты его.

- Он же как то жил эти годы. Думаю я тоже справлюсь. - пожимаю плечами.

Александр покачал головой.