Василиса Опасная. Воздушный наряд пери

Ступая на цыпочках, я кралась по лестнице, стараясь слиться со стеной. Жаль, что я не особенно сильна в превращениях. Могла бы сейчас стать лягушкой, например. Жар-птица тут точно не пойдет – свету будет столько, что весь институт проснется.

Самсонов упрашивал, с пыхтением и придыханием, и подружка, наконец-то ответила – с нежными подмурлыкиваниями:

– Ой, ты смешной такой, Петя! Разве о таком спрашивают?..

Я остановилась, вытаращив глаза в темноту.

Вольпина!..

С Петюней была Вольпина!..

В нише затихли, и я поспешила убраться, потому что подслушивать такое было гадко. И… немного грустно. Вольпина по ночам бегает на свиданки, а я с Анчуткиным – молнии запускаю. Только мне не пятнадцать лет, чтобы в игрушки играть. Я уже взрослая. И совершеннолетняя. И вообще…

Ноги мои сами собой свернули совсем не в тот коридор, который вел к общежитию. Я прошла знакомым путем и остановилась, увидев дверь кабинета ректора.

Дверь была приоткрыта, и полоска оранжевого света косо падала на стену. Поблескивали красные камешки на дверной ручке в виде черепа. Я сделала шаг, другой, и как-то незаметно очутилась возле кабинета.

– …не очень приятно, – говорил Кош Невмертич размеренно, будто зачитывал лекцию. – Но такова жизнь. Можно бороться, можно выжидать. Каждый выбирает тактику сам. Помните только, что необходимо сохранять душевное равновесие.

Сердце мое заколотилось еще сильнее, чем когда вокруг сверкали молнии. Неужели у ректора индивидуальные занятия так поздно? Но не с Вольпиной же! А с кем?

Я с трудом поборола желание заглянуть в дверную щелку.

Опять подслушиваю… Почему я всегда подслушиваю?!.

Потому что никто не говорит со мной открыто и напрямую. Да, именно так.

Заглушив хотя бы частично угрызения совести, я слушала дальше. Кому он там читает нотации? В такое время! Бориска был уверен, что все спят.

– Спокойствие, выдержка, хладнокровие – вот что должно быть девизом настоящего волшебника, – продолжал Кош Невмертич. Помолчал и добавил: – И настоящего мужчины.

– Легко сказать, – хмыкнул кто-то в ответ.

– Согласен, – тут же ответил ректор. – Говорить легче, чем делать. Но кто сказал, Царёв, что будет легко?

Царёв. Там был Царёв. Конечно, мажорчику полагаются занятия не меньше, чем с ректором. Смешно. Учит его, как быть настоящим мужчиной. Выпороть его надо было, за фертель, что он перед соревнованиями с «приматами» устроил.

Слушать это было неинтересно, и я пошла в общежитие. Пусть тратит время на этого мелкого гадёныша. Если на других потратить жалко. А я – спать. Только тут я поняла, как устала. От волнения, от страха, от неопределенности и тайн. Как я раньше жила, не зная ни о каких тайнах? Жила спокойно, без сюрпризов и неожиданностей… Без профессоров в обмороках, без пожаров в ночных клубах, без камней, призывающих молнии…

Но если я думала, что сюрпризы этой ночи закончились, то сильно ошибалась.

Стараясь не звенеть ключами, я отперла дверь своей комнаты и увидела Вольпину. Кариночка стояла на коленях перед моей постелью и методично, с явным знанием дела, обыскивала мою сумку.

– Привет-привет, – сказала я, закрывая двери. – Что, комнаты перепутала?

Вольпина медленно выпрямилась и улыбнулась, ничуть не смутившись.

– Быстро вы там с Борей наигрались, – сказала она, вставая с колен и запинывая сумку обратно под кровать. – Ну как, получилось с петерситом?

– А тебе и это известно? – делано удивилась я и поставила кружку с негасимой искрой на стол, чтобы не мешала. – Получилось или нет – не твоё дело.

– Не моё, да, – легко согласилась она и пошла к выходу. – Спокойной ночи, Василиса.

– Куда торопишься? – я заступила ей дорогу. – Расскажи хоть, нашла, что искала?

– Нет, – ответила она безмятежно и сделала попытку меня обойти, но я снова встала перед ней.

– А что искала? – уже угрожающе спросила я.

Больше всего хотелось вцепиться этой воровке в волосы, но что-то удержало. Вероятно, слова Коша Невмертича, пусть и сказанные не мне. Девиз волшебника – спокойствие, выдержка, хладнокровие. Пунктик про настоящего мужчину можно было опустить.

– Ты подраться, что ли, хочешь? – Вольпина прищурила глаза и сразу превратилась из куколки с ресничками в хитрющую ведьму. – Драться некрасиво, ты же девочка. Хотя… тебя ведь часто Васей зовут?

– Меня зовут Василисой, – поправила я. – Драться не хочу, но для тебя могу сделать исключение.

– Лучше не надо, – сказала она сладко. – Оставь исключения для господина ректора, – Вольпина поднесла левый кулак к своей правой щеке и захихикала.

– Все считают тебя конфеткой, а ты вовсе не конфетка, – я едва не заскрежетала зубами от ее намека. – Поганка ты, а не конфетка.

– Кому как, – ответила она и хотела снова обойти меня, но я без особых нежностей толкнула ее в грудь – рукой, не применяя волшебную силу.

Спокойствие и выдержка… Спокойствие и выдержка…