Василиса Прекрасная

Пока спускалась в лифте, размышляла, что вот за пять лет меня все происходящее в личной жизни уже конкретно так поддастало. Жизнь в запасной квартире его родителей, месте, которое они считали своим и постоянно проверяли, контролируя нас как неразумных детей.  И нежелание дорогого и любимого вылететь из семейного гнезда, пойти работать на приличную зарплату, а не числиться в контроле своего папы «личным помощником», официально получая копейки. Зато раз в месяц Алиса Альбертовна передавала своему пупсику конверт с парой-тройкой пятитысячных купюр и со вздохом сообщала мне: «Это такая благородная ноша, такой родительский крест».

Хорошо не крестик. Я фыркнула.

Наше с Павлом зыбкое семейное положение – столько лет вместе, а до сих пор не женаты, было моим личным «крестиком». Особенно учитывая постоянные намеки свекрови, что наши отношения – только ради московской прописки, потому как понаехали. На что Павел молчал, зато потом горячечно и нежно шептал о том, как любит, как старается укрепиться в фирме отца и нужно «еще немного потерпеть», а пока – я молодец, трудолюбивая, стараюсь вместе с ним на благо будущей семьи.  А я… мечтала, как у нас будет все чудесно в будущем.

Как говорит моя подруга Ида: «Белка в колесе тоже о чем-то мечтает». Интересно, мои пару недель отдыха у родителей будут считаться спрыгиванием с колеса?

На поезд я успела сильно заранее, фырча и отдуваясь - в июле было невозможно жарко – затащила свою тяжеленную сумку. И в который раз пообещала себе, что в следующий раз, обязательно в следующий, поеду к родителям налегке!

Закидывая вещи в багажный отсек наверху, я пыхтела, вытирая пот, все-таки некоторое количество набранных килограммов в последние годы явно были лишними. А впереди еще разносолы отчего дома. Эх. Ну и ладно, пара недель погоды в моем весе уже не сделает. Буду отсыпаться и есть лакомства из детства. Я промурлыкала про себя папино любимое: «Ехали цыгане – не догонишь… И пели они песню – не споешь…» С предвкушением посмотрела на уже выложенное постельное белье. Вот сейчас, как только поезд тронется, я разложусь. Высплюсь во всех позах. Вот это счастье! Вот это мечта!

На работе в последнюю неделю перед моим отпуском творился ад и цыганочка с выносом. Платная пафосная клиника, и у всех к лету, как нарочно – проблемы с позвоночником. И больно пациентам, и страшно. Никто не хочет оперироваться – и смотрят на меня, невролога, как на сказочного Айболита.  Ждут, что я чудо им сотворю. Ну, капельницы распишу – и все пройдет. А потом гневаются, если не получается…  Если учесть ночные дежурства в отделении хирургии позвоночника на полставки для подработки, нагрузка становилась изматывающей. А что делать – деньги нужны. Их же все время не хватает!

Телефон звякнул, и я улыбнулась. Паша. Из-за работы проводить у него не получилось, зато не забывает. Я нажала на кнопку. И улыбка медленно сползла с лица, уши внезапно заложило как при резком взлете. Не может быть, просто не может быть и все.

Сообщение в WhatsApp я перечитала несколько раз, с трудом веря глазам.

«Лапа, нам придется расстаться. Ты перестала быть моим идеалом. Это очень тяжело, и я больше не могу с этим смириться. Твои вещи курьер уже принес в вагон, он только что отзвонил. Ты останешься светлым кусочком прошлого в моей памяти. Прощай».

Замотала головой, пытаясь прогнать пятнышки, пляшущие перед глазами. Кусочком? Перестала быть идеалом? Что это? Глупый розыгрыш? Наверняка…

На мои отчаянные попытки дозвониться никто не отвечал. Ни гражданский муж, ни его родители. Наконец, телефон звякнул еще раз. Я вздохнула с облегчение: ну, конечно, прикол. Идиотский. Теперь будет извиняться. Ну, погоди, я запомню.

И прочла:

«Вещи собрала моя мама. Не благодари, она всегда к тебе хорошо относилась и готова помогать даже сейчас. Лапа, я много старался, чтобы сделать из тебя столичную штучку. Это не получилось, но не вини себя, ты просто такая, это природа. Может быть останешься у родителей?».

Вот почему Алиса Альбертовна так настойчиво выпроваживала меня утром, пока я из прихожей забирала сумку. А мой Паша… даже не пришел. Неужели так боялся, что я скандал устрою, откажусь выезжать?

После практически бессонной ночи голова плохо соображала, я потерла лицо руками. Происходящее казалось кошмарным сном, близкий человек меня бросил, как старую тряпку. Вычеркнул, пренебрежительно и брезгливо, даже не захотев увидеться. Неужели я недостойна хотя бы небольшого разговора глаза в глаза?