Василиски и другие неприятности (СИ)

— Дети, идите наверх, пока мы с мамой не решили вспомнить первый брачный год, глядя на вас, — один из отцов близнецов пошутил, а мне стало ужасно неловко.

Сайна увлечённо играла с внуками.

— Не обращай внимания, малышка, — малиновые губы чуть прикусили кончик уха.

— Идём! — Гор быстро подхватил меня на руки и пополз наверх. Я поймала кончиком хвоста руку Сида. Это всё так странно и так заманчиво.

Не смотря на то, что хвост — это временное явление, ощущаю я его уже как свою полноценную часть, как очень подвижную ногу с множеством суставов. Дико, но интересно. И симпатично, кстати.

В нашей спальне был установлен небольшой каменный столик, на котором кто-то заботливый оставил тарелки с фруктами, нарезанным мясом, вино и три бокала.

Наши хвосты переплелись и я, в отличие от мужей, потеряла равновесие. Ясное дело, упасть мне не дали, а вот следующее откровение заставило вначале покраснеть, а затем совсем не изящно заржать:

— Милая, а в хвосте у нас два половых органа. У каждого.

— Вы (всхлип), совсем (ик) не умеете романтичную (шмыг) атмосферу поддержать. О, до слёз рассмешили. Давайте, вы это в другой раз продемонстрируете, — уже чуть более спокойно ответила двум хулиганам.

— Какая вредная жена нам досталась, братец, — Гор сделал вид, что его задел мой отказ немедленно проверить змеиную анатомию василисков.

— И не говори, — притворно грустно вздохнул Сид. — Тогда предлагаю сделать нашу милую женушку чуть беззащитнее, и резво стал распускать шнуровку на платье. Хвост снова стал юбкой.

— Даже так? — он ещё раз затянул верёвочки, и юбка свернулась хвостом. — Вот как оно работает!

— Прекращай играть, я соскучился по этим стройным ножкам, — мурлыкнул мне в шею Гор, а его рука уже забралась сверху под корсет. — И по этим холмикам тоже.

Мой личный провокатор нашел под змеиной кожей, вставками которой был отделан корсет, вершинку моей груди и стал играть с ней, как с маленьким розовым шариком, нежно перекатывая между пальцами.

— Платье мы сохраним обязательно, — Сид быстро, но осторожно расшнуровал платье, давая брату больше пространства для манёвра.

Нежные прикосновения к груди, волнующие поцелуи и укусы на шее, переходящие на спину, между лопаток. Шуршание опавшей на пол ткани. Обжигающие ладони, ласкающие моё тело. Дружный беспомощный выдох от моего внешнего вида, ведь из одежды на мне остались только чулки. А затем безумие трёх молодых тел, тесно сплетённых на огромной кровати.

Они показали мне, как хорошо с каждым из них по отдельности, как остро ощущать, когда один из них просто наблюдает, расслабленно лежа рядом или активно лаская недоступные второму участки тела, и как невозможно сладко достигать пика втроём.

Засыпая между моих мужей (всё ещё непривычно так их назвать), на грани сознания, я ощутила волну тепла от моих детей и короткую мысль. Крошкам было хорошо. Они наигрались, их накормили, и они засыпали на широких, горячих руках.

Я послала им мысль о светлых, добрых снах. Свою любовь и обещание посвятить им завтрашний день.

И, наконец, уснула, за окном разгорался рассвет нового дня, в котором мы все будем счастливы.

Почти конец.

История дополнительная, первая.

Мария

Сегодня мы собрались в доме у Кати и Иска. Новый Год — это обязательный семейный праздник для моей семьи, и первую новогоднюю ночь, по земному календарю, мы решили отпраздновать в узком кругу. Катя с мужем и детьми, мои родители и я с мужьями и малышами.

Почему не у нас? В гроте можно было создать только иллюзию снежной зимы, а у сестры сад был запорошен снегом, и в нём росла настоящая красавица ель.

Любой поход в гости сопровождался у нас шумным весёлыми сборами, беготнёй по всему дому, поиском любимых игрушек, подготовкой еды, сбором подарков, попыткой накраситься и красиво одеться. Мои мужчины первые полчаса давали мне посуетиться, а потом Гор закидывал меня на плечо и нес в ванну, а Сид собирал всё нужное и убирал лишнее.

Спустя час, потраченный на моё преображение из мамы двух маленьких, но требующих с каждым днём всё больше внимания, двойняшек, в элегантную молодую женщину, мы собрались в нашей с мужьями спальне.

Дети тихо посапывали в люльках-переносках, которые держал в руках Сид. Мальчики росли много быстрее, нежели их сверстники и сейчас доросли, внешне, до почти годовалых малышей. Мои крохи уже вовсю ползали, иногда отращивая для удобства хвост или когти. Воспроизводили своё согласие или несогласие на мои вопросы, чего бы они хотели. Звучало это как "не" — нет и да — "ня". Самым приятным в общении с малышами было то, что они уже в возрасте трёх недель научились передавать мне свои эмоции и отрывочные мысли, что на порядок упрощало общение и понимание.

Сайна помогла сшить мне утеплённые конверты, чтобы малышей можно было взять на холодную улицу, и теперь, хотя бы раз в день, я гуляла с ними на зимнем воздухе, помещая их в детскую "коляску" на воздушной подушке вместо колёс. Конверты мы взяли с собой. Я хотела прихватить и коляску, но Сид возразил:

— Мы, по-твоему, не сможем сыновей на руках удержать?