Васёк Трубачёв и его товарищи

В доме Трубачевых запахло пирогами. Тетя Дуня, отпросившись с работы, весь день угощала гостей. Приходили старики - сослуживцы Павла Васильевича, приходили соседи. На другой день Васек держал экзамен по русскому языку. Павел Васильевич сам проводил сына до школы и долго в волнении прохаживался по улице. Васек выбежал к нему счастливый и возбужденный. - Папа, идем! Идем! Мы все выдержали на "отлично"! - Он потянул отца за руку. Павла Васильевича со всех сторон окружили ребята, наперебой рассказывая ему об экзаменах, тормоша его и обнимая. Директор и Сергей Николаевич радостно приветствовали отца Трубачева. Елена Александровна с чувством сказала Ваську: - Я так и представляла себе твоего папу, - он очень хороший человек! Павел Васильевич был в восторге от новой школы. - Главное, своими руками восстановили... Ну герои! Иначе не скажешь! ощупывая толстые стены, окна и двери, умиленно говорил он. Васек сбегал в депо к Андрейке. - Что ты не приходишь? - обнимая друга, сказал он. - К нам отец приехал! Приходи обязательно вечерком. Андрейка был очень занят, но обещал отложить все свои дела. - Приду. Причина немаловажная. - Он смотрел на Васька удивленно и радостно, как будто приезд Павла Трубачева должен был даже внешне совершенно изменить сына. - Павел Трубачев приехал! Скажи пожалуйста! - Приходи! Я все отцу про тебя рассказал. Обязательно приходи! нетерпеливо дергая Андрейку за руку, говорил Васек. Андрейка смущенно улыбался при одной мысли о встрече с машинистом. Героем Советского Союза, знатным человеком Павлом Трубачевым. Вечером в доме Трубачевых собрались все товарищи Васька. Павел Васильевич внимательно приглядывался к каждому в отдельности, радовался, что ребята выросли, и шутя говорил: - Вот я все никак не могу отвязаться от мысли, что вы миленькие ребятишки, а ведь передо мной уже взрослые люди, строители! Усадив вокруг себя всех ребят и обхватив их плечи своими большими руками, Павел Васильевич рассказывал о боевых делах на фронте, о подвигах железнодорожников и о большой дружбе между фронтовиками. - Вот уничтожим фашистских гадов, выкорчуем уродов по веси земле - и встанем стеной за прочный мир. Скоро и вы подрастете в помощь отцам и братьям. Много вам дано, и многое от вас потребуется! К коммунизму шагать будем! Яркие голубые глаза Павла Васильевича светились отцовской лаской. Ребята со всех сторон теснились к нему, прижимались головами друг к другу, чтобы чувствовать теплое кольцо его рук. Андрейка пришел последним. Павел Васильевич шумно поднялся ему навстречу: - Здравствуй, Андрейка! Я слыхал, ты сослуживец мой? В депо работаешь? Андрейка вытянулся и начал длинную фразу: - Андрей Скорняков. Состою при паровозном депо помощником. В данный момент на нашей дороге все обстоит благополучно... Но Павел Васильевич не дал ему договорить: - О делах мы еще потолкуем. А сейчас садись-ка вот тут с нами, сынок! - Он крепко обнял Андрейку за плечи и, усадив рядом с собой, прижал его светлую голову к своей груди. - И рабочему человеку иногда требуется отдых от всех его дел! Андрейка размяк и вдруг сделался маленьким белоголовым мальчонкой. Глаза его, как веселые серые мышки, бегали по лицам ребят, а щека, тесно прижатая к гимнастерке Павла Васильевича, зарумянилась. Давно забытая отцовская ласка вконец размягчила закаленное в тяжких испытаниях Андрейкино сердце. Сам Павел Трубачев - высокий пример для всех железнодорожников - сошел вдруг с фотографии и запросто, душевно беседовал с ним, с Андрейкой. Ребята, отодвинувшись в сторону, с охотой уступали первое место рабочему человеку. Андрейка осмелел, начал рассказывать о своих товарищах - ремесленниках, о своем знакомстве с Васьком. Павел Васильевич шутливо ерошил его светлые, старательно приглаженные волосы, щекотал рыжими усами веснушчатый лоб и обращался к нему с теплым словом: "Сынок..." На круглом столе тетя Дуня вместе с девочками накрыла ужин. Увидев на блюде пироги, Павел Васильевич вдруг соскочил с места и подмигнул ребятам: Съела баба пироги - заплясала в три ноги, Съела баба киселя - стала баба весела. А ну-ка, работнички, не обижайте хозяйку, придвигайтесь поближе! Ребята с шумом заняли места за столом, весело принялись за еду. Кто-то вспомнил голодные скитания в лесах Украины. Ребята стали рассказывать Павлу Васильевичу всякие подробности из их жизни в оккупации; пошутили над Мазиным, который никак не мог насытиться после долгой голодовки вкусным борщом; с грустью вспомнили Миронихиных ребят маленького, спасенного девочками Павлика, сероглазую Маруську. - У нас с Нюрой, - сказала Лида, - есть такой заветный ящичек, в который мы подарки для них складываем. Вдруг приедет кто-нибудь - тогда сразу все и отошлем. Одинцов, волнуясь, рассказал, как они заподозрили дядю Степана в измене. - На всю жизнь мне это в памяти останется. Вот как нужно в людях разбираться! - по-взрослому, с горечью добавил он. Вспомнили за столом и Генку и переписанный Севой документ. Павел Васильевич привлек к себе Малютина. - Орленок! - растроганно сказал он. Во время ужина Васек вдруг посмотрел на часы и. крикнув: "Папа, я сейчас!", стремглав бросился из комнаты. Через полчаса он вернулся с Витей Матросом. - Папа, - крикнул он с порога, - вот он, будущий моряк Черноморского флота! Ребята радостно приветствовали Витю, освободили ему место за столом. - Ну, садись с нами, моряк! - весело сказал Павел Васильевич, заглядывая в черные живые глаза мальчика. - Рассказывай, за что море любишь? О чем вы там вместе с Васьком мечтаете? На каком корабле плавать собираетесь? - Ваську не впервой! Он еще в четвертом классе учил меня плавать по Северной Двине, - сострил Мазин. Витя все еще хмурился, но, сидя рядом с Трубачевым, снова чувствовал себя счастливым. - Ты правда пойдешь со мной в море? Не откажешься? - улучив минуту, еще раз спросил он своего друга. - Правда, - твердо сказал Васек. - Вот только школу кончим. Ребята сидели в гостях долго. В конце вечера Павел Васильевич поздравил ребят с наступающим учебным годом и тут же. указывая на свой круглый обеденный стол, пошутил: - Когда я приеду в следующий раз, за этим круглым столом будут сидеть круглые отличники!