Васка да Ковь (СИ)

— Дошло? Вот в том-то и закавыка. Как могла та же хрупкая и болезненная Моль утопить здоровую, сильную женщину, пусть и на поздних сроках? Я с самого начала думал именно об этом, когда говорил, что из женщин это могла сделать только Гарпия и то с большим трудом. Мать Киры и Милы даже стирать ходила, значит, вряд ли жаловалась на самочувствие… Как она вообще смогла к ней подойти? Сомневаюсь, что жена и любовница были приятельницами…

Ковь встала на защиту собственной теории.

— Она могла подкрасться сзади и оглушить по голове чем-нибудь тяжелым?

Васка покачал головой.

— Тогда бы Кирочка увидела. По всему выходит, сначала убийца утопил Кирочку, потом ее мать. Но Кира была рядом с матерью! Та бы увидела, если бы убийца сначала оглушил девочку, не думаю, что она бы не позвала на помощь, вряд ли убийца сал бы так рисковать. Можно было отвлечь Кирочку, а если убить надо было и ее — то почему Мила жива до сих пор? К тому же, неопытному человеку гораздо легче убить ударом по голове, чем оглушить. А тут обоих, аккуратненько… специально, чтобы утопить и получить проблемных русалок, так, что ли?

— Нечисть не помнит последних минут перед смертью. Это минуты две-три. Поэтому Кира не знает своего убийцу в лицо. Однако она могла его увидеть. — Возразила Ковь. — и с чего ты решил, что их оглушили? Речка тут коварная, течение быстрое, могли просто спихнуть в воду.

— За две-три минуты спихнули и мать и дочь? Моль?

Васка торжествовал. Ковь подумала секунд десять — и волей-неволей согласилась.

— Да, вряд ли… и ты думаешь, что это мог быть Фахлер или Тахлер.

— Скорее всего, отец девочек — Фахлер. — Спокойно сказал Васка. — Но Фахлеру Кирочкина матушка быстро надоела. И отцом Етеля я бы назвал Тахлера.

— Откуда такие смелые выводы?

— Ну ты будто не слышала любимой легенды твоей новой подружки! — Поморщился Васка. — Моль явно любит мужа. И она все-все знает. Отсюда и истории про то, что все мужчины чудовища, а тебе повезло быть первой. Кто-то же должен был быть этой самой первой… а знакомые кости у нас одни.

Теория Васки состояла из одних дыр. И под скептическим взглядом Кови он это как-то сразу осознал.

— То есть я правильно поняла, что ты хочешь обвинить Тахлера в убийстве его возможной любовницы из-за легенды, рассказанной его женой непонятно кому и непонятно откуда?

— Ты гостья. Ты скоро уедешь. У тебя сходные проблемы. А выговориться-то кому-то надо. Чаще всего открываются именно незнакомым людям. Ты не знаешь, что у хозяев замка была любовница, ты даже вряд ли знакома с Милой… по крайней мере, Моль об этом знакомстве не знает. — Встал на защиту своих предположений Васка. — Думаю, все дело в том, что они — близнецы. И что первым был Фахлер. В том, что Фахлер старший брат. Тахлер взревновал и убил любовницу, а так же чужую дочь. Вряд ли он поверил, что Етель — его. Я не верю, что кто-то из них мог убить своего ребенка… насколько надо вообще ненавидеть отца, чтобы убить дочь? А у младшего брата часто оказывается причина ненавидеть старшего… поверь.

— Но Кира… и они близнецы! Это же другое…

— Кире было пять лет. Вряд ли мать посвящала ее в такие проблемы. А если и посвящала… думаешь, она бы запомнила? А то что близнецы… Разные бывают люди.

— Она бы вспомнила.

Васка посмотрел на свои руки. Согнул и разогнул пальцы, не спеша спорить с Ковью. Та все-таки продолжила.

— Но я почти поверила… но где ты найдешь доказательства? И… есть еще кое-что, в чем я сомневаюсь. Я бы перекинулась парой слов с Кирочкой…

Васка набрал побольше воздуха. То, что он придумал, Кови понравиться не могло. Просто не могло.

— Мне кажется, нам нужно повторить эту историю. С тобой в главной роли.

От удивления Ковь даже сбилась на свое дурацкое просторечье, которое, как Васка догадался, послушав Ковь в замке, всегда использовала исключительно ему назло.

— Че? Зачем?

— Тихо, тихо! Тебе не придется рожать близнецов, не беспокойся! Просто… поулыбаешься немножко Фахлеру… чуточку… ну ты же умеешь! Ему твой типаж нравится… Ты же красивая… ну, по-своему…

Он поднял взгляд на Ковь… дело оказалось даже хуже, чем он предполагал. Она была в бешенстве. И единственное, что спасло его Васку от испепеления — ее это выжатый магический резерв.

— По-своему… по-крестьянски, да? — Злобно хмыкнула она. — Ну что, господине, не смею спорить. Правда, не посажу ли я пятнище на твою фамильную честь, увиваясь за чужим мужем при живом-то женихе? А, ты прав, какая разница. Ты приказал — я повинуюсь.

Дверь ударилась об косяк, и звук, казалось, разнесся по всему замку.

Васка знал, что Кови не понравится, но не думал, что все будет так плохо. Она была настолько зла, что даже не полюбопытствовала, зачем это нужно. А это могло помешать делу.

Расчет Васки был прост: скорее всего, мать Кирочки нужна была Тахлеру не сама по себе, а как бывшая любовница брата, которая предпочла Фахлеру его. В этом случае, малейшее подозрение, что любовница изменяет ему с бывшим — и все, готов маньяк…