Васса Железнова

Тятин. Все-таки, знаешь, я сам себе – единственный друг.

Звонцов. Ты бы не философствовал, а – думал.

Тятин. Я – думаю. Девица она избалованная, трудно будет с ней.

Звонцов. Разведешься.

Тятин. А деньги-то у нее останутся…

Звонцов. Сделаем так, что у тебя будут. А Шурку я берусь укротить…

Тятин. По чести сказать…

Звонцов. …Так, что ее поторопятся выдать замуж и приданое будет увеличено.

Тятин. Это ты… остроумно! А какое приданое?

Звонцов. Пятьдесят.

Тятин. Тысяч?

Звонцов. Пуговиц.

Тятин. Верно?

Звонцов. Но ты подпишешь мне векселей на десять.

Тятин. Тысяч?

Звонцов. Нет, рублей! Чудак!

Тятин. Мно-ого…

Звонцов. Тогда – прекратим беседу.

Тятин. А ты… все это серьезно?

Звонцов. Несерьезно о деньгах только дураки говорят…

Тятин (усмехаясь). Черт возьми… Замечательно придумано.

Входит Достигаев.

Звонцов. Рад, что ты, кажется, что-то понимаешь. Тебе, интеллигенту-пролетарию, нельзя в эти лютые дни…

Тятин. Да, да, конечно! Но – мне пора в суд.

Достигаев. Чем ты расстроен, Степаша?

Звонцов. Мы – о Распутине вспомнили.

Достигаев. Вот – участь, а? Простой, сибирский мужик – с епископами, министрами в шашки играл! Сотнями тысяч ворочал! Меньше десяти тысяч взятки – не брал! Из верных рук знаю – не брал! Вы что пьете? Бургонское? Это винцо тяжелое, его за обедом надо пить, некультурный народ!

Звонцов. Как вы нашли тестя?

Достигаев. А – чего же его искать, – он не прятался. Ты, Степаша, принес бы стаканчик мне.

Тятин не торопясь уходит.

А Булычов, надо прямо сказать, в плохом виде! В опасном положении он…

Звонцов. Мне тоже кажется, что…

Достигаев. Да, да! Это самое. И при этом боится он умереть, а потому – обязательно умрет. И ты этот факт – учти! Дни нашей жизни такие, что ротик разевать нельзя, ручки в карманах держать – не полагается. Государственный плетень со всех сторон свиньи подрывают, и что будет революция, так это даже губернатор понимает…

Тятин (входит). Егор Васильевич в столовую вышел.

Достигаев (берет стакан). Спасибо, Степаша. Вышел, говоришь? Ну, и мы туда…

Звонцов. Промышленники, кажется, понимают свою роль…

Идут – Варвара, Елизавета.

Достигаев. Московские-то? Еще бы не понимали!

Елизавета. Они пьют, как воробушки, а там Булычов рычит – слушать невозможно!

Достигаев. Почему Америка процветает? Потому, что там у власти сами хозяева…

Варвара. Жанна Бетлингова совершенно серьезно верит, что в Америке кухарки на рынок в автомобилях ездят.

Достигаев. Вполне возможно. Хотя… наверное, вранье. А ты, Варгоша, все с военными? Хочешь быть подполковником?

Варвара. Ух, как старо! Вы о чем мечтаете, Тятин?

Тятин. Да… так, вообще…

Елизавета (перед зеркалом). Вчера Жанна рассказала мне анекдот – изумительный! Как цветок!

Достигаев. А ну, а ну – какой?

Елизавета. При мужчинах – нельзя.

Достигаев. Хорош цветок!

Варвара что-то шепнула Елизавете.

Елизавета. Муж! Ты тут будешь сидеть до дна бутылки?

Достигаев. А – кому я мешаю?

Елизавета (Тятину). Вы, Степочка, знаете псалом: «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых и на пути грешных не ста»?

Тятин. Что-то такое помню…

Елизавета (берет его под руку). Вот эти, все – они и есть нечестивые грешники, а вы тихий юноша для лупы, любви и прочего, да? (Уводит.)

Достигаев. Экая болтушка!

Варвара. Василий Ефимович, мать и Башкин вызвали тетку Меланию.

Достигаев. Игуменью? У-у, это зверь серьезный! Она будет против фирмы Достигаев и Звонцов, она – против! Она за вывеску – Ксения Булычова и Достигаев…

Звонцов. Она может потребовать деньги из дела.

Достигаев. Маланьиных денег – сколько? Семьдесят тысяч?

Звонцов. Девяносто.

Достигаев. Все-таки это – куш! Личные или монастыря?

Варвара. Как это узнаешь?

Достигаев. Узнать – можно. Узнать – все можно! Вот – немцы, они знают не только число солдат у нас на фронте, а даже – сколько вшей на каждом солдате.

Варвара. Вы бы серьезно что-нибудь сказали…

Достигаев. Милая Варюша, нельзя ни торговать, ни воевать, не умея сосчитать, сколько денег в кармане. Про Маланьины деньги узнать можно так: имеется дама Секлетея Полубояринова, она – участница нощных бдений владыки Никандра, а Никандр – всякие деньги любит считать. Кроме того, есть один человек в епархиальном совете, – мы его оставим в резерве. Ты, Варюша, возьмись переговори с Полубояриновой, и ежели окажется, что деньжата – монастырские, ну, – сами понимаете! Куда это красавица моя ускользнула?

Глафира. Просят в столовую.

Достигаев. Спешим. Нуте-с, пошли?