Васуки, Шеша и другие

«А Шеша выйдет?» – вопрос прозвучал с уверенностью, что Шешу отпустят, и задаётся только из глубокого уважения к святой дружеской привязанности Шивы к Нараяне ( иначе о чём вообще можно просить у Бога, который использует в качестве ездового животного этого блохастого и вонючего Гаруду). Нараяна в ответ снисходительно засиял, читая, как открытые Веды, наивно-хитрые мыслишки за чешуйчатым лобиком Васуки: «Куда же ты приглашаешь моего Шешу, милый Васуки?».

От определения «моего» Васуки обалдел и ненадолго лишился дара убеждённой речи. Он-то до этого разговора считал, что Нараяна принадлежит Шеше, (потому что сидит на нём, как он, Васуки, сидит на Махадеве), а не наоборот, ну либо в равной степени взаимозависимости. Но решил не цепляться к словам сейчас, а сосредоточиться на главном. «Мы с Шешей идем на пикник! – многозначительно степенно ответствовал Васуки. – Там будет много разных угощений!»

«Неужели?!» – не прекращая сиять снисходительно, спросил Нараяна. И в ответ получил не только утвердительный кивок бошечечкой, украшенной по важному случаю золотой шапочкой, но вместе с тем Васуки тряханул сеткой, набитой Кайлашскими отборными мышами, взбадривая тем самым притихшую живность.

«Я стесняюсь спросить, дорогой Васуки, но не эти ли мыши предназначены для угощения?».

Васуки выдал мордой эмоцию терпеливой вечности, подражая Махадеву: « Это мышши ребёнка Махадева, Ганеш-шши, мы их не можем проглотить, к нашему великому сожалению. Они – живая музыка. Мы с Шешей будем поглощать мышей из ладду, которые нам приготовила сама Матушка Парвати (кстати, это её идея – отослать меня куда подальше. Они с Махадевом укрылись в главной пещере, тоже для пикника, так мне сказала Матушка Парвати). Так вот, мы будем заглатывать мышей из ладду, слушать живую музыку… – ( что может быть приятнее писка и возни этих белыыхх, тооолстыхх сущностей!) – и обсуждать Гаруду! – Васуки захихикал и проговорил ехидно, как бы про себя, но так, чтобы фраза достигла адресата: «Гаруда, царь неба, царь неба»! Так это только в профиль – орёл, а в фас – дура лупоглазая».

Шеша больше не дремал, выражая полное согласие, наклоняя семь капюшонов над Нараяной и принюхиваясь к сетке, пугая мышей до оглушающего визга. Мыши никогда так близко не видели Шешу, они его вообще никогда не видели, но – слышали о нём. Им было очень страшно.

«Ну что ж, – с нежным вздохом кивнул Нараяна, переводя взгляд на озадаченную Лакшми, – есть повод прогуляться, и мне придётся сейчас вызвать Гаруду. Милый Васуки, как жаль, что у тебя вовсе нет для него добрых слов, а ведь это твой единственный брат!»

«Не брат он, а змей ядовитый!»– хотел было воскликнуть Васуки, но сдержался, ведь Нараяна, наверное, по-своему любит Гаруду. Конечно, не так сильно, как Махадев любит Нанди, но всё-таки…

Эпюра 3. Вопрос о свободе и необходимости

Васуки отправился на пикник с Шешей не только развлечения мышиным писком ради, но и с намерением обсудить тяжёлое положение пленных нагов (нахгов, как говорил с присущим ему южным акцентом Царь Змей Васуки), которых держат в террариумах Зоопарка на потребу низкой человеческой радости. Но ответ от Шеши неожиданно перевернул негативное мировосприятие ситуации по этому поводу в бошечечке Васуки… ШешеНаг вещал кратко, неожиданно логично и весомо, как сам Вишну.

И Васуки засобирался в Зоопарк на вечное поселение. Все сборы заняли довольно много времени, и в основном они заключались в неподвижных сомнениях: Васуки никак не решался распрощаться с тёплым и безопасным местом, коим являлась шея Махадева. В очередной раз выйдя из медитации некорректным образом, Махадев скосил любящий взгляд на своё драгоценное украшение и спросил: "Васуки, что на сей раз происходит?".

Чандра ехидно хихикнул и выдал Васуки с капюшоном, рассказав о его "теории зоопарка". Махадев был заинтригован, а вместе с Ним остолбенело и всё мироздание, затаив дыхание – переселение Васуки в зоопарк, опять же, не входило в сценарий этого эона.

– Скажи мне, драгоценное создание, что есть в Зоопарке и нет на Кайлаше, на моих тёплых плечах и пульсирующей шее, что может разлучить нас? Что тяготит тебя здесь? Твоё желание плотнее сжать моё горло – и моё полное спокойствие в ответ?

–Мышши-и-и.. – прошелестело в объяснение.

– Мыши? Но, милый Васуки, разве ты не крадёшь мышей Ганеши и не поедаешь их?

– Нету от этих тварей никакой пользы. Они не перевариваются, только пищат и тоормошаться внутри, и приходиться их срыгивать. А в Зоопарке дают настоящих, не божественных мышей. Они перевариваются и насыщают твою утробу блаженным чувством сытости. Вот Ты, Махадев, не нуждающийся в пище, и то поедаешь кхир, приготовленный матушкой Парвати, и он остаётся в Тебе не выплюнутый. Он, кхир, блаженно пребывает в Тебе и превращается в амриту, делая Тебя благостным и вечным. Так и мне хочется насытится подобной блаженной едой согласно моему статусу! Хочу мышей. Так что, прощай, Махадев, кстати, в Зоопарке есть стража, и Гаруда мне будет отныне не страшен.