Ватерлиния

Но сейчас над ним, подобно маятнику, то удаляясь, то приближаясь к самым глазам, качался потолок, и по его поверхности ползали крупные радужные пятна. Некоторое время Шабан заинтересованно следил за их движением, пытаясь отгадать, закономерны или случайны их перемещения. «Вот это пятно сейчас пойдет влево», – говорил он себе и, каждый раз ошибаясь, сердился, но продолжал игру, пока пятна не начали тускнеть и потолок, в последний раз скупо качнувшись, не стал на свое место. Шабан поочередно напряг мышцы, проверяя, не болит ли где. Нигде не болело, и тело, ставшее почти бесплотным, рвалось вверх, как аэростат. Он поднялся в башенку. Вездеход ходко бежал по твердому, как кирпич, руслу высохшей речки и то и дело лязгал гусеницей о камень. Горы были уже рядом, впереди распахнулось ущелье, стиснутое красноватыми скалами. Шабан огляделся вокруг. Позади ничего не было видно, и он остро пожалел о разбитом локаторе, зато далеко слева вставала пыль. Ага, вот они как. «Опоздали, милые, теперь вам нас не отрезать, раньше вас в ущелье будем, вы, ребятки, нас там еще поищете…» – он рассмеялся и махнул рукой испуганно обернувшемуся Роджеру: давай, парень, жми! Интересно, подумал он, присматриваясь к пыльному облачку, – оба они там или только один? Тогда где второй? По следам, что ли, идет? Очень возможно, а если подумать, то скорее всего так оно и есть. Ну и черт с ним: раз не стреляет, значит, еще далеко, а ущелье – вот оно. Он снова хихикнул и понял, что перебрал порошка. Теперь нужно было сосредоточиться и решить, что дальше. Можно было бы подождать чужаков в устье ущелья и встретить их хорошей лучевой очередью. В качестве укрытия Шабан уже присмотрел большой валун на краю каменной осыпи. Нет, сказал он себе, их двое. Неоправданно. К чертям всякий риск, развлечение для недоумков. Он посмотрел на часы – до связи оставался час с лишним. Протянем, решил он, собираясь скомандовать Роджеру, чтобы не останавливался. Поиграем в кошки-мышки… И тут он увидел дым.

Это была тоненькая, едва заметная струйка, наверху ее трепал ветер, и где-то на уровне невысоких здесь вершин она исчезала, но она шла из того самого ущелья, куда они уходили от погони. Теперь Шабан узнал это ущелье. «Что там у них? – подумал он обеспокоенно. – Пожар? Куда же это мы? Что я делаю, теперь же туда нельзя!..»

Хуже всего было то, что Роджер тоже заметил дымок и даже чуть притормозил, вопросительно глядя на Шабана. Шабан похолодел.

– Крути влево, – сказал он глухим, абсолютно чужим голосом. – Сейчас… Врежем им как следует…

Через минуту он пожалел о своем решении: можно было попытаться успеть заскочить в следующее ущелье – но теперь было уже поздно. Каменная, без единой промоины, туша горы надвинулась справа, а спереди, увеличиваясь в размерах, приближалось пыльное облако, и уже можно было различить впереди него черную точку. Точка росла. «Один!» – обрадовался Шабан, ловя точку в прицел. Стрелять было пока еще рано. Покрутив головой, он заметил второй вездеход. Тот был в стороне и еще дальше. Было видно, как он, не разбирая дороги, гонит на предельной скорости. Шабан зло улыбнулся: зря, не успеет. А этот – мой… Хоть одного…

Невдалеке грохнул взрыв, и Шабан понял, что по нему открыли огонь. Он отметил это чисто механически, как обыватель отмечает, что на улице пыльно, сосед опять под мухой, а на забор села ворона. Проверив прицел, он поставил его на слежение и внес поправку на аберрацию. Занервничали, подумал он. Неважно они эту очередь положили, прямо скажем, бездарно. Он нашел пальцем спусковой крючок. Пора.

Перед глазами, на мгновение ослепив, вспухло белое пламя, и вездеход с ходу пронесся через огненный султан взрыва. «Неплохо», – вслух сказал Шабан и, чуть довернув ствол, нажал на спуск. От чужака полетели клочья, он вспыхнул и растекся, как пластилиновая фигурка на раскаленной плите. Потом язык огня пропал, удушенный столбом жирного дыма, и то, что осталось от чужака, стало похоже на действующий вулкан с разрушенным конусом.

«А теперь нас… – как-то отстраненно подумал Шабан. – Все». Он понимал, что не успеет установить прицел. Слепая удача – один к десяти, кто в нее верит? Только тот, кому больше не на что рассчитывать. Надо верить. Невозможно подумать о том, что через секунду твои останки будут перемешаны с обломками искореженного железа. «Ну! – крикнул Шабан, разворачивая башенку. – Где ты?»

Второго чужака не было видно. Там, где он только что был, даже ближе, висела, неторопливо колыхаясь, плотная черная туча. Она была похожа на большую медузу посреди океана, ленивую и безразличную ко всему, что плавает вокруг, она была как живая, и не было сомнений в том, что это такое. Это был черный корабль.

– Ы-ыы-ык! – сказал Роджер, вытаращив глаза. Челюсть у него отвисла. Вездеход заскрежетал тормозами, пошел юзом.