Ватерлоо. История битвы, определившей судьбу Европы

Поначалу нам выдали провизию, были и лошади, чтобы везти хотя бы часть ее, но вот вода! Возле деревни или фермы Сен-Жан нашелся колодец, но то был единственный источник питьевой воды на тысячи жаждущих. Первая же атака на него стала и последней. Веревка лопнула, ведро упало на такую глубину, откуда его не достать. Не сладив со стихией воды, мы обратились к стихии огня, и тут нам повезло гораздо больше. Ближайшая деревня изобиловала топливом. Двери и оконные ставни, мебель всех сортов, повозки, плуги, бороны, тачки, футляры для часов, бочки, столы и т. д. и т. п. Все это мы притащили или прикатили в лагерь, разломали и разожгли большие костры, несмотря на дождь. А стулья, наоборот, расставили. За каждый стул офицеры платили по два франка. Поначалу казалось, что солдаты смогут хорошо подзаработать, но это не удалось. Для одного из них мне даже пришлось купить охапку соломы. Перед началом поля, где разместили лошадей, проходила разъезженная проселочная дорога, на которой офицеры и разожгли свои костры. Вдоль дороги проходила канава, то ли сточная, то ли осушительная. Некоторые из нас разложили в ней солому и решили устроиться на ночь под прикрытием плащей. Только дно канавы оказалось такой глинистой природы, что вода не уходила в почву, а прибывала, словно на тонущем корабле, просачиваясь сквозь солому. В конце концов мы промокли больше, чем те, кто остался наверху.

Стульям, разумеется, надлежало спасти от грязи филейные части офицеров. Герцог Веллингтон строго запрещал разорять мирное население и наказывал тех, кто попадался на воровстве. Его мотивом кроме поддержания дисциплины было нежелание увеличивать число врагов. Своим разбойным поведением в Испании британская армия вызывала ненависть почти у всех испанцев. В результате с партизанами пришлось сражаться не меньше, чем с наполеоновской армией. В 1814 году, когда Веллингтон вторгся в Южную Францию, он установил в своей армии жесткий контроль, чтобы не допустить грабежа мирного населения. Однако тут перед сражением солдатам разрешили мародерствовать. Разрешение было получено не у Веллингтона, а у генерала, сэра Фредерика Эдама. Подпоручик Ричард Кокс Эйр, стрелковый батальон которого «потешился» с французскими уланами около Монса два дня тому назад, писал, что к вечеру 17 июня его люди превратились в «крыс, полуутопленных и полудохлых от голода». Затем они получили «от генерала Эдама, командовавшего бригадой, разрешение разграбить три фермы»:

Самой утешительной оказалась мысль о костре! Стулья, столы, лежанки, колыбели, маслобойки, бочки – все, что могло гореть, вскоре потрескивало в языках пламени. Затем наши ребята перерезали весь скот, что был во дворе, и меньше чем через час у нас был вкуснейший завтрак из говядины, свинины, телятины, утки, цыплят, картофеля и других лакомств, до которых я только мог добраться.