Вацетис — Главком Республики

— Нет надобности. Знаете мужицкую мудрость? Не тому честь, кто начал возводить стены, а тому, кто поставил на них крышу. Красная Армия добила врагов под началом главкома Каменева. Ему и честь, ему и хвала. И боге ним! И ему, бедняге, перепало. Кутузову что? Хоть то и был Наполеон, а фельдмаршал имел противника только перед своим носом. Тут же… И Москва, и Питер, и юг, и запад, и восток, и север! Вся страна — сплошной фронт! А мятежи, восстания, банды в тылу! Правда, воевода — слуга политики, но надо быть булыжником, чтоб не реагировать на борьбу взглядов. Одни считают, что вся опасность на востоке, а иные — на юге… Знай, что ты не промахнулся, бросив все резервы на запад, а не на север… Кутузову достались тульские прянички…попробовал бы он с наше. Нет, что ни скажи, — богатырь Каменев! Главком!»^{176}

А пока еще Главкомом работает И.И. Вацетис! Как видно из вышеприведенных примеров, он, обеспокоенный положением на Южном фронте, предпринимает значительные усилия по его у креплению. Предлагаемые им меры не всегда находят своевременную поддержку со стороны политических и военных руководителей страны (как это было, когда он предложил приостановить наступление Восточного фронта в сторону Урала и Сибири). Своей настойчивостью в этом вопросе Иоаким Иоакимович сумел испортить отношения с руководством Восточного фронта. Однако и Вацетис был неправ, утверждая впоследствии, что по его планам С.С. Каменев громил врага. Это утверждение верно лишь в том случае, если план операции разрабатывался штабом Вацетиса и спускался вниз, командованию фронтов, для исполнения. Однако чаще всего бывало так, что план предстоящей операции готовился штабом того или иного фронта и затем представлялся (докладывался) Главкому, начальнику Полевого штаба, члена РВСР, где получал одобрение, корректировался, уточнялся. И все же, думается, что такая корректировка плана, например Восточного фронта, проведенная И.И. Вацетисом, не давала ему права называть этот план своим.

Случалось и так, что план, разработанный И.И. Вацетисом, отклонялся. Как это было, например, с планом контрнаступления войск Южного фронта летом 1919 г., — одним из последних документов, разработанных Главкомом Вацетисом. Расскажем об этом более подробно. Как отмечалось выше, у Вацетиса с Каменевым были серьезные разногласия относительно положения Южного фронта и мер по его укреплению.

План И.И. Вацетиса, по его утверждению, был оформлен в первых числах июля, получив санкцию члена РВСР А.И. Окулова. По этому плану предполагалось восстановить боевую мощь армий Южного фронта, произвести перегруппировку дивизий и полков, усилив при этом войска на курском направлении. По замыслу Вацетиса, в районе Средней Волги должна была быть создана база формирования войсковых частей для Южного фронта. К началу наступления против Добровольческой армии и казачьих войск Вацетис планировал довести численность фронта до 150 тыс. штыков и сабель при 500 орудиях. Все эти силы представляли собой 14-ю и 13-ю армии, усиленные ударной группой в районе Курска. В эту ударную группу Вацетис предлагал включить в качестве основного ядра Латышскую стрелковую дивизию, а также латышскую кавалерийскую бригаду и эстонские части. Все эти силы предстояло перебросить на Южный фронт из Прибалтики. А еще Вацетис предполагал в состав ударной группы включить дивизию курсантов, подлежащую формированию из состава всех военно-учебных заведений.

По свидетельству И.И. Вацетиса, 1 июня 1919 г. он был на приеме у В.И. Ленина, которого проинформировал о положении на Южном фронте. Предложение Иоакима Иоакимовича о необходимости создания ударной группы в районе Курска и о переброске Латышской дивизии и других частей из Прибалтики на Южный фронт было одобрено председателем Совнаркома. Однако возникла непредвиденная задержка — правительство Советской Латвии стало возражать против переброски Латышской стрелковой дивизии на юг. Тогда решение вопроса было передано в Совет Обороны. Суть возражений латышских руководителей заключалось в том, что они, все еще надеясь вернуть Ригу, стремились к укреплению своих вооруженных сил. Так, военный комиссар Советской Латвии Карл Петерсон (бывший комиссар Латышской стрелковой дивизии) в начале июня обратился к Главкому Вацетису с просьбой усилить армию Латвии четырьмя дивизиями. Однако выполнить эту просьбу своего старого боевого товарища Иоаким Иоакимович не смог ввиду тяжелого стратегического положения Республики летом 1919 г.